Проклятая

– Боюсь, что замок Греймалкин оставил нам скудную добычу, – пожаловался Мерлин. – Но ты ведь Ведьма Волчьей Крови, так? Почему бы тебе не использовать твою мощную связь с Сокрытым, дабы устроить нам великолепный пир?

Нимуэ покачала головой:

– Все не так просто – по крайней мере, в моем случае. Этот дар… он поражает меня, точно молния. Он приходит, когда ему угодно.

– Жаль. Это редкий дар, усиленный магией меча, и ты могла бы стать поистине грозной колдуньей, если бы не твой страх.

Эта реплика заставила Нимуэ напрячься. Мерлин, казалось, ничего не заметил и продолжал:

– Ты точно как твоя мать. У нее был настоящий талант к магии, а она потратила его на то, чтобы служить повитухой крестьянам.

Серебряные лозы поползли по шее и щеке Нимуэ.

– Еще одно дурное слово о моей матери, и ты увидишь поистине опасную магию, старик.

Мерлин заметил, что несколько увядших растений у их ног свернулись кольцами, точно змеи перед броском. Он одобрительно кивнул.

– Гнев – хороший стимул, но он редко бьет в цель и слишком быстро затухает. Куда лучше сдаться и позволить дару вести тебя.

Нимуэ поняла, что ее провоцируют, и немного успокоилась. Она одарила Мерлина кривой ухмылкой.

– Вообрази то, чего ты жаждешь достичь, – посоветовал он.

– Сказала же, я не могу это контролировать! – резко ответила Нимуэ.

– Потому что контроль – не твое дело. От тебя требуется лишь намерение. Позволь Сокрытому воплотить его.

Нимуэ отвернулась от Мерлина и обхватила себя за плечи. На мгновение она успокоилась, вдохнув морской воздух, и протянула руку, воображая цветущий зеленый сад. Серебристые метки Эйримид потянулись вверх по ее щеке.

Мерлин заметил какое-то движение в траве. Сильные стебли пробивались сквозь пласт сорняков, крошечные бутоны расцветали, превращаясь в плоды мангольда и капусты. Ветви фруктовых деревьев заострились, покрылись рябью зеленых листьев, засверкали спелыми вишнями и золотисто-коричневыми грушами. Всего за несколько мгновений Нимуэ превратила заросли в цветущие сады.

Мерлин сорвал грушу с одного из деревьев и протянул Нимуэ. Она осторожно откусила.

– Это первый урок тебе, юная Нимуэ.

Она с удовольствием вгрызлась в плод, пачкая улыбку грушевым соком. Пребывая во тьме, она позволила себе каплю надежды.

Мерлин подал Нимуэ миску с тушеным мясом. Они сидели в Большом зале прямо на полу, перед ревущим Пламенем фейри.

– Я известен многими талантами, Нимуэ, но никак не умением готовить, – сознался Мерлин. – И боюсь, у нас нет ложек.

Нимуэ заметила, что его взгляд то и дело обращался к мечу, лежавшему в ножнах у стены.

– Все еще жаждешь заполучить его, не так ли? Несмотря на то, что это чуть не убило тебя?

– Меч был выкован для защиты народа фейри. Это он жаждет крови и заражает этой жаждой всякого, кто владеет им.

– Или всякую, – поправила Нимуэ, хотя и кивнула, соглашаясь. – С ним я чувствую себя сильной. Непобедимой, если точнее, – она воспользовалась тремя пальцами как ложкой, зачерпывая тушеное мясо. – Не могу представить, чтоб я захотела отдать его. Все равно кому.

– Именно с этим тебе и следует бороться, – кивнул Мерлин.

– Почему ты оставил мою мать? Как все кончилось?

– Есть некоторые вещи, которые я предпочел бы оставить при себе, Нимуэ, – Мерлин поерзал, явно ощущая неудобство. – Даже между членами семьи. Я рассказал тебе больше, чем кому бы то ни было за последние пятьсот лет.

– Но я ведь не только твоя дочь – я Ведьма Волчьей Крови. А ты не просто мой отец, но еще и Мерлин-волшебник, советник короля Утера Пендрагона. Если ты ждешь, что я отдам меч смертному королю, то я должна действительно верить тебе. И хотя эта встреча очень много значит для меня (правда очень), но я все еще не уверена, что могу… могу доверять тебе.

Печаль коснулась глаз Мерлина. Пламя фейри задрожало, и тени снова сомкнулись вокруг них. Нимуэ услышала шепот возлюбленных, который опять перенес их в прошлое.

Мерлин шел подле Ленор через Железный Лес, и она аккуратно направляла его. Он споткнулся, схватился за ее руку, прижимая ее к груди.

– Ты быстро выздоравливаешь, – сказала она.

– Благодаря тебе. Ты спасла меня.

Ленор покраснела.

– Любая жизнь священна для Сокрытого.

– Я мало забочусь о собственной жизни: судьба и без того потратила на меня много лет. Однако ты возродила мою душу, а я боялся, что потерял ее насовсем, – Мерлин коснулся ее щеки, но Ленор старалась не смотреть ему в глаза.

– Я обещана другому.

– Но ты не любишь его, – сказал Мерлин.

– Да, не люблю.

Он кивнул: