Проклятая

– Сокрытое учит нас, что дух не для того был зажжен, чтобы дать ему угаснуть, – сказала Ленор, стаскивая с Мерлина грязные меха и тряпки. Когда он, обнаженный и дрожащий, распластался на одеяле, точно младенец, она невольно вскинула руку ко рту.

Отвратительная, пульсирующая рана темно-красного, почти фиолетового, цвета протянулась через тело от бедра, вокруг живота, по спине и до горла.

Рана в форме меча.

– Что это за колдовство?.. – прошептала Ленор.

Ее пальцы скользнули по пузырящейся плоти и надавили на ребра. Мерлин вскрикнул от боли. Ленор отчетливо ощущала контуры стали и, ощупывая горло, оттянула плоть, чтобы рассмотреть очертания шишки, похожей на рукоять клинка.

– Что это? – повторила Ленор. Мерлин ответил, поверхностно дыша:

– Моя ноша.

– Она убивает тебя. Совершенно очевидно, что ты отравлен, и, если не удалить… это… ты умрешь.

– Слишком поздно, – шепнул Мерлин.

Снова вспышка света. Нимуэ стояла над Мерлином: он был бледен, как смерть, лежал под одеялом и неровно дышал. Ленор склонилась над ним, ведя каменным лезвием по краю раны. Серебристые метки Сокрытого ползли по ее шее и по щекам. Она прошептала заклинание, а затем вонзила каменное лезвие в тело Мерлина, прямо над ключицей. Его рот открылся в беззвучном крике, и она запустила руку в рану. Нимуэ с трудом могла смотреть, как мать орудует пальцами в теле Мерлина. Затем костяшки согнулись, и она с рычанием вытащила окровавленный Зуб Дьявола из месива, которое являла собой грудь Мерлина. Несмотря на ее заклинания, Мерлин кричал так, что сотрясался сам фундамент храма.

Новая вспышка света отбросила Нимуэ еще на несколько дней вперед. Ленор сидела рядом со спящим Мерлином. Его раны были обработаны и перевязаны, однако лицо и борода взмокли от пота, и он, очевидно, находился на грани, между жизнью и смертью. Она обхватила его руку, прижала его пальцы к губам и прошептала:

– Живи!

Взгляд Нимуэ скользнул по Мечу Силы, лежащему на земле, перепачканному кровью Мерлина. Внезапно она ощутила, что меч притягивает ее к себе, что она падает куда-то в глубины его памяти. В темноте она слышала крики и видела лица женщин и детей, молящих о пощаде, груды отрубленных конечностей и тела, молнии и огни. Она видела реки крови, текущие по римским акведукам…

– Не смотри на меч, Нимуэ! – это был голос Мерлина в ее голове. – Не касайся его истории, там лишь ужас! Отвернись! Отвернись немедленно!