Проклятая и безликая

- Позвольте хотя бы мне отправится с ними, господи, Брэдли мой крестный, у меня сердце рвется, от мысли что его волки загрызут. - Ударив себя в сердце, сказал тот, кто с фингалом. Мужчина стоящий рядом с уважением и радостью смотрел на друга, тоже начиная что-то негромко говорить моему отцу, видимо, уговаривая того поступить по совести. - Многие из нас хотят найти детей, мы почти не пострадали, и вы знаете, что не убежим, нам и некуда…

- Только возьмите с собой факела, вилы и еду. - Отец сдался, на радость раненого в руку, видимо отца, что улыбнулся, кланяясь. Второй тоже вмиг раздобрел, из его взгляда исчезли подозрения и страх, только вера и упорное желание найти крестника. Впрочем, второй мужчина, отец, тоже попытался развернуться, но вот уже его отец одернул, кладя руку на плечо. - Отставить, тебя нужно подлатать Гэйл, отправляйся отдыхать.

- Как вы прикажите, мой господин, а тебе удачи, брат. - Некий Гейл похлопал друга по плечу, после чего поковылял в сторону кухонь, где судя по всему, собирался взять выпить. Сессиль улыбнулась отцу, обнимая его и кладя голову на плечо, я встала рядом, немного неуютно ощущая себя возле слуги, который не успел уйти, заметив нас. - Рад видеть вас в здравии, госпожа! - Увидев за собой Сессиль, спохватился Гейл, после чего, взглянув на меня, тоже поклонился. - И вас, юная леди!

- Храни вас Близнецы, госпожа и господин Рихтер! - Так же проскандировал второй мужчина, начиная шагать в сторону. - Да хранят они ваш славный род!

- Вольно, отправляйтесь на спасение детей, когда мы убедимся что в доме безопасно и выпроводим гостей, то отправим вам на помощь стражу. - Сессиль встала ровно, коротко кивая.

- Есть, госпожа! - Откликнулся мужчина, после чего быстрым шагом двинулся в противоположную от своего друга сторону. Гейл же поплелся по своим делам, хромая на правую ногу и по пути встречая таких же израненных или попросту усталых слуг, что бодро шептались, шагая в одну и туже сторону.

- Ну слава богу… - Отец устало помассировал переносицу. - Думаю, можно начинать церемонию… пусть и не так, как мне хотелось бы. Пора заканчивать этот проклятый богами вечер...

Глава 12

Вместе с отцом, я поднялась на небольшую площадку, где обычно Тиер зачитывал речи для собравшихся, открывая празднество и оканчивая его, призывая собравшихся гостей расходится. Мать осталась стоять около ступеней, ведущих к нам на помост, собрав возле себя подруг, о чем-то общаясь с ними и порой переводя взгляд на меня, кажется, мой подвиг подверг их в смятение, но вот в глазах матери я видела исключительно гордость, что не могло не радовать меня, придав уверенности. Я старалась казаться как можно более спокойной и статной, не показывать эмоций, следуя правилам, которым Сессиль учила меня всю жизнь. Но на самом деле, я не видела смысла в таком поведении, ведь именно сейчас, был мой триумф, так почему я не могу открыто радоваться и восторгаться этому? Или наоборот, когда мне было страшно, неприятно или злостно, я тоже не имела права выразить недовольство, вынужденная терпеть то, что мне не нравилось. Видимо, здесь был какой-то секрет, который я не знала. Впрочем, подобное поведение всегда радовало мать, поэтому я не сильно противилась этому, приняв тот простой факт, что некоторые вещи просто нужно выполнять, не задумываясь для чего.

Рядом с нами стояли придворные музыканты, в чьем распоряжении находилась небольшая, но хорошо обставленная сцена, что располагалась на уровне с местами для гостей, чуть ниже, чем наше место. Многие из них тоже остались в живых, но играть не спешили, пытаясь отыскать свои инструменты, брошенные во время бегства. Это заняло какое-то время, в течение которого я, как раз, и говорила с Агат. Сейчас же, все было готовы, правда, у одного из трех скрипачей недоставало собственного инструмента, из-за чего тот попросту стоял рядом с остальными, музыкант, что должен играть за органом, к сожалению, был вынужден отойти от работы. Могучее творение оказалось повалено на бок, его трубы помялись а клавиши и вовсе разлетелись по залу, разумеется сломавшись. Как я поняла из его расстроенного и даже несколько злобного шепота, дворяне использовали его как баррикаду, что крайне не понравилось юному музыканту, что с грустью смотрел на инструмент, приговаривая, что лучше бы аристократы подохли, нежели так кощунственно отнеслись к его “другу” и возможности зарабатывать на жизнь. Флейтистка пыталась его успокоить, но тот лишь сильнее злился, указывая на то, что ее “дудочку” можно спокойно взять с собой, и что ей не понять насколько больно потерять столь искусный инструмент. Обиженная девушка отошла от него, возвращаясь на свое место и начиная играть вместе с, оставшимися при инструментах, скрипачами.