Проклятая картина Крамского

– И-извини…

Вокруг собиралась толпа.

Илья озирался, отчаянно надеясь увидеть того, кто… был толчок в спину.

– Я просто… оступился…

– Просто оступился? – взвизгнул мужичок и обложил Илью матом. – П-придурок… п-понаширяются…

Он сжал кулаки.

– Извини, – повторил Илья. – И… спасибо.

– Да пожалуйста! – Мужичок шмыгнул носом. – Иди ты домой, паря… проспись…

Хороший совет.

Вот только… люди не расходились, перешептывались, рассказывая друг другу детали удивительного происшествия, свидетелями которому им случилось стать. Худощавый паренек в квадратных очках и видео снимал…

К нему-то Илья и направился. Правда, при его приближении паренек поспешно прервал съемку, а мобильник сунул в карман.

– Погоди. – Илья понимал, что выглядит сейчас, мягко говоря, непрезентабельно. – Ты давно снимаешь?

– А чего?

– Ничего… Денег хочешь?

– А у тебя есть?

– Есть. Запись твоя нужна.

– Три тыщи. – Паренек сориентировался быстро.

Какое ныне поколение пошло.

Меркантильное. Тетке бы понравилось. Она бы, может, еще одну диссертацию защитила о том, как материальные ценности вытесняют нематериальные… или о чем-то вроде.

Запись Илья просматривал дома.

Переоделся.

Заварил себе чая, крепкого, черного и сахара бросил три куска, хотя обычно предпочитал несладкий. Но организм требовал глюкозы.

Он устроился перед компом.

И первый раз запись прогнал в режиме реального времени. Поморщился, поскольку качество оказалось ниже того, на которое Илья рассчитывал.

Снимать парень стал уже после падения… Жаль… Илья увидел себя, поднимающегося из лужи. Жалкое зрелище. И вправду похож не то на пьяного, не то на обколотого. С одежды течет, на лице застыло выражение растерянности, точно он не понимает, где находится…

Вот джип, почти въехавший в фонарный столб.

Хозяин его в красной дубленке.

Он орет на Илью, потрясая кулаками, и выглядит смешно… Надо полагать, уже сегодня запись эта появится на Ютубе, Илья и не рассчитывал приобрести единственную копию.

Пускай.

Сейчас его куда больше интересовали люди.

Тот, кто толкнул его, не должен был уйти.

Не сразу.

Он бы остался, ненадолго, но все же остался бы, хотя бы затем, чтобы убедиться, что с Ильей покончено… или наоборот… Второй раз Илья проклятую запись просматривал едва ли не покадрово, то и дело останавливаясь, вглядываясь в лица.

Женщина в пальто.

Мужчина. Снова женщина, глядящая на дорогу едва ли не с восторгом… молодая парочка… и еще женщина… и главное, что лица незнакомы… Если так, то кто тогда?

Или парень не успел?

Илья отмотал к началу.

И снова.

Теперь уже и вправду смотрел покадрово. Чай давным-давно остыл, но и теперь, холодный, горький, был в тему. Надо бы вообще поесть… Пиццу заказать или еще какой гадости, потому как в холодильнике пусто.

Илья не знал, какой это был просмотр. Десятый? Двадцатый? Он, казалось, успел запомнить всех людей, попавших в кадр. Да и что там, запомнить, он их почти изучил.

Подружился.

Признал близкими или скорее соучастниками того едва не произошедшего с ним несчастного случая. А эту вот тень смазанную проглядел.

Тень отразилась в витрине. И еще немного – в луже. И если лужа обработке поддавалась плохо, то витрина – дело другое. И, подчистив изображение, Илья закрыл глаза.

Да быть того не может!

Ей-то он чем не угодил?

Глава 9

Человек нервничал.

И не то чтобы имелись причины… Нет, конечно, причины имелись, поскольку три смерти за плечами – повод нервничать весьма весомый. Но дело в том, что смерти эти с ним никак не связывали.

Естественно, его опрашивали… и по поводу Леньки тоже.

Нашли, значит.

Ленька сам дурак. Молчал бы… Только он никогда молчать не умел, трепло и ябеда. Вечно, чуть что не по нем, к классухе бегал. Даже ее достал, но отмахнуться от Леньки было нельзя. У него папаша – настоящий полковник…

И где теперь этот полковник?

Осталась от него убогая квартирка, приватизированная по случаю, да старая «копейка», которая, как Ленька жаловался, вовсе сгнила.

Он позвонил тогда, после Генкиного убийства, и начал плакаться на жизнь. А когда ему прямо заявили, что в этой жизни у всех свои проблемы имеются, и с чужими возиться некогда, Ленька хнычущим голосом заявил:

– А я тебя видел.

Тогда-то сердце и обмерло.

– В школе. У кабинета истории. Все в ресторан уехали, а меня не взяли… Никогда вы со мной водиться не хотели… – В голосе Леньки появились визгливые ноты. – Отделались… а я перебрал немного. Я больной вообще приехал! И голодный! Накатил и заснул… а потом проснулся, и нет никого… в ресторане все…

…и вот интересно, откуда он про ресторан узнал, если спал?

Иначе все было.

На ресторан наверняка сбрасывались, а у Леньки денег не было. Он и в прежние-то времена предпочитал на халяву жить.

– А потом гляжу, ты идешь… Так что не надо мне про проблемы… плати… это ты Генку…

– Чушь.

А сердце уже отмерло. И колотится, стучится о ребра, того и гляди, выломает все… а во рту сухо.

– Ну… полиции скажу, пусть сами решают, чего это за чушь… Картина у тебя? Да?

– Какая тебе…