Проклятая Мангазея

— Вот и хорошо. Теперь иди и к вечеру будь тут. Вернёшься к своим обязанностям. Так вернее будет. Мы ещё подумаем, что говорить будем людям. Иди себе.

Тимофей ушёл и на душе чувствовал ликование. То, что ему остаётся и так больше, чем он мог мечтать. А всё ж попик не устоял. Ну и жаден он с попадьёй. И с ними сынок. Тож не отстаёт от родителей.

Такие мысли веселили его, отвлекали от стольких дней страхов и переживаний. Зато жизнь в поповском доме будет вполне сносной. Ещё он подумал, что и поп будет побаиваться его доноса. Вот что соседи по дому «хозяина» подумают? Когда-то могут довести о его вселении. Что могу я сказать в ответ?

Тимошка проверил схрон одного мешка. Всё на месте, однако весна сильно беспокоила его. Шкурки легко могут попортиться. Или вовсе сгнить. А как продать их он не знал. Всё было очень скользко и неопределённо. И опять страхи навалились на его бедную голову.

«А что! — воскликнул он про себя. — Тогда лучше и эти мешки предложить попу. Хоть пару сороков он мне должен будет отвалять. Тож огромные для меня деньги!»

Он осмотрел нарты, слегка подправил крепления. Всегда могут пригодиться. И пошёл обратно к поповскому дому в острог. Стражник был незнакомый и с подозрением оглядел странного посетителя.

— Чего уставился? Я с батюшкой ещё в дороге был. Сопровождал колокола, что теперь звонят в городе и здесь.

— А-а-а! — протянул стражник и посторонился, пропуская Тимошку. — Слыхал про тебя. Значит, Тимофеем будешь.

— А тож, — заносчиво ответил Тимошка и прошёл к избе попа Якова.

Его встретила попадья. Взгляд её удивил Тимошку. Он показался таким пытливым и внимательным, что ему стало не по себе. Опять заметил Петьку. 'Гот с любопытством молча наблюдал. Тимошка подмигнул ему, кивнул, но мальчишка не ответил.

Попадья отвела Тимошку в его «келью» и заметила хмуро:

— Посиди, батюшка скоро будет. В церкви он. — И ушла, прикрыв за собой дверь.

Тимошка ожидал прихода Петьки. Не дождался. Видно ему запретили общаться с ним. Тимошка не возражал и обиды не испытывал. Понимал, что они совсем разные люди и понять друг друга не смогут. Или не захотят. То его не смущало.

Поп появился через полчаса и сразу заявился в «келью».

— Задержался в церкви, — словно оправдываясь, заметил поп. — Как у тебя дела?

— Жду вашего слова, батюшка, — поклонился Тимошка и стоял в ожидании.

— Как ты решил доставить мешок сюда?

— Можно оленями на нартах, да думаю, что так слишком заметно будет. Лучше частями, батюшка. За несколько раз перенесу. Я ведь тут теперь буду жить.

— Да, да, — в раздумье проговорил поп. — Хорошо, пусть так и будет. Завтра принесёшь первую часть. Смотри, будь поосторожнее. Сам знаешь, чем мы рискуем. Особенно я. Ты и так ничего не имеешь, а у меня семья.

— Я понимаю, батюшка. Тут всё ясно, как божий день, — и перекрестился на икону.

— Иди устраивайся на прежнем месте. Зайдёшь в поварню, там поешь чего-нибудь.

Поп ещё раз оглядел Тимошку и проводил того взглядом недобрых глаз. Этого Тимошка не заметил. А в сенях стоял Петька, шагнул вперёд.

— Ты точно имеешь мешок пушнины?

— А что такое? — в свою очередь спросил Тимошка с подозрением.

— Хотел бы с тобой поговорить. Согласен?

— Об чем говорить-то? Я обо всем с батюшкой договорился. К нему и иди вопросы говорить. Что с меня взять?

— Ладно. Там видно будет. Я сам решу…

Лёжа в закутке, Тимошка перебирал в памяти ужин. В поварне была Агафья, и это сильно удивило его.

— Ты откуда тут, Гапка? — спросил он с интересом. Сердце его не подскочило, не забилось сильнее.

— С сегодняшнего дня у нас нет поварихи. Вот я и занимаюсь поварней, — глаза её выдавали удовольствие.

— За что ж её выгнали? Плохо готовила?

— Не знаю. Матушка не говорит. А готовила вполне сносно. Теперь мне приходится тут стоять. Хоть матушка немного помогает. А ты где пропадал?

— И не спрашивай. Вспоминать страшно. Едва живой вышел…

— Чего такой грязный и вонючий? Ты вроде бы стал богатым.

— Откуда?! — возразил Тимошка, вдыхал аппетитный аромат еды и ждал, когда ему поставят миску со щами и кашу с грибами. — Это ещё бабушка надвое сказала. Когда всё это будет! А пока у меня копеек пять и не больше в кармане. Что на них можно купить? Вот так и живу. Чуть не убили. Только ты никому про это не говори. Меня батюшка просил помалкивать.

— Петька уже предупредил. Он у нас всё знает. Проныра!

Тимка жадно ел вкусное варево, поглядывал на девушку и должен признать, что она за эти недели сильно похорошела. С чего бы так? И спросил нагло:

— Тебя уже посватали? Вроде бы батюшка собирался.

— Жениха ещё не нашёл подходящего.

— Я не подойду? — улыбался парень, отрываясь от миски.

Гапка покраснела, не ответила, продолжая возиться у печки. Сзади она была не менее привлекательна. Этого Тимошка отрицать не мог.

И опять в голове появилась мыслишка об Агафье, как о жене. Ему казалось, что она как-то не такая жадная. Во всяком случае, этого он за ней не наблюдал.

— То не я решаю, Тимка. То тятя… с матушкой. Им виднее.

— А твой интерес что, ничего не значит?

— Что я могу с этим поделать? У меня ничего нет, так что и выбора нет.