Проклятая невеста

— Ох, простите! — спохватилась она. — Что же мы стоим в саду, почтенный Раэн? Извольте пройти в дом, отведать скромное угощение.

— Пощадите, госпожа, — покачал чужестранец головой, улыбнувшись. — После вашего гостеприимства я выберусь из-за стола круглым, как рисовый колобок, а мне завтра в путь.

— Вы… уезжаете?

И снова она спросила глупость, он ведь сам сказал в прошлый раз, что вернется к дядюшке. Это хорошо, дядя уже немолод, и знающий лекарь будет ему полезен. Это правильно! Но…

— Пусть дорога приведет вас к исполнению всех желаний, почтенный Раэн, — сказала она так же негромко, и он опять поклонился.

— Не прикажет ли моя госпожа передать что-нибудь светлейшему наибу ир-Дауду?

Теперь настала очередь Наргис качать головой. Что она может написать дядюшке? Что измучена страхом и тоской? Что темный колдун, сын Лунного визиря, домогается ее тела и души? Что она молит о позволении приехать к дяде, а по сути — сбежать из Харузы? Может быть, ей даже поверят. Но тогда дядя встанет между ней и оскорбленным Джареддином ир-Джантари, а тот ясно дал понять, что не пощадит никого.

— А вашему брату, светлейшему Надиру?

Вот братец ей точно не защита и не помощь. Его бы самого кто-нибудь укрыл от бед, чтобы Надир мог спокойно писать стихи и изучать древние свитки. Наргис едва не рассмеялась, так нелепо было представить брата, сражающегося за нее с Джареддином. Нет, пусть Надир живет спокойно.

— Передайте им обоим от меня пожелания всех благ, почтенный Раэн, — уронила она наконец. — Да хранят их светлые боги.

— Простите за невежливость, госпожа моя, но что за печаль у вас на сердце? — помолчав, спросил целитель.

Золото солнечных лучей играло на его блестящих черных волосах, слегка вьющихся и перехваченных на затылке лентой, чтобы не мешали. Светлым янтарем лилось на шелк рубашки и тонкое полотно штанов, играло на шитом бисером поясе. Красивый юноша, нарядный, совсем не похожий на лекаря. И смотрит на нее так горячо, что не ошибешься, уж взгляды мужчин Наргис научилась читать. И как давно в этих взглядах не было искреннего восхищения! Все прячется за страхом.

— Вы ошибаетесь, почтенный Раэн, — ответила она, и ложь слетела с губ чем-то холодным и скользким, как лягушки в сказке про жестокую красавицу-шахиню и ее бедную падчерицу. — Я тоскую в разлуке с дорогими мне людьми, но это пройдет. Благодарю за подарок, он согреет мне сердце.

Она уронила руку на холку Барса и погладила густую шерсть.

— Госпожа, о чем бы ни была ваша тоска, — сказал лекарь, и Наргис поняла, что он ни на миг ей не поверил, — прошу, помните, что у вас есть верный друг. Так случилось, что я весьма сведущ в магии и других науках. Не сочтите за похвальбу, но мне многое подвластно, и я готов обратить эти силы на вашу защиту.

Защита? Не об этом ли она просила богов? Не это ли их ответ? Темноглазый чужестранец с голосом мягким, как шелк, и лицом, которому позавидуют многие девы. С холеными руками, едва ли знающими рукоять сабли и тетиву лука. С лукавой улыбкой и взглядом сладким, как виноградное варенье на меду. Это ее защита? Но он маг! И вдруг…

«Да, ты можешь мне помочь, — хотелось ей сказать, слова сами рвались с губ, и немалых усилий стоило запереть их в клетке учтивости ключом осторожности. — Увези меня! Спрячь от столичных сплетен и надменного мага, скрой от беды. И подари мне весь мир, который лежит за высокими стенами этого сада. Ах, если б я могла стать мужчиной! Я бы обрезала косы и всю свою красоту, от которой одни беды, отдала за ветер в лицо, холодную воду из родников и пламя костра на вечернем привале. Я бы… Но что толку просить тебя об этом, целитель? Я даже не могу искать у тебя защиты, потому что не хочу твоей смерти. Ты живой, веселый и добрый. Ты привел мне собаку… И спаси тебя боги от участи стать седьмым, кого погубит Черная Невеста, если даже после этого проклятие спадет».

— Нет, почтенный Раэн, — сказала она голосом тусклым, как старая монета, потерянная и залежавшаяся в земле. — Поверьте, моя тоска лишь об умерших родителях, странствующем брате и обычных женских делах. Не смею отнимать этим ваше драгоценное время.

— Как скажете, светлейшая Наргис, — склонил он голову и тут же выпрямился. — Но если вдруг передумаете… шепните мое имя ветру, он отнесет мне ваш голос.

И улыбнулся. И она улыбнулась в ответ старательной заученной улыбкой высокородной девы, любезной и благовоспитанной. Ах, как красиво! Совсем как в старых сказках, где заточенная в башне шахская дочь посылает возлюбленному весточку с ветром, облаками и перелетными птицами. Сразу видно, что почтенный Раэн должен подружиться с Надиром! Оба болтуны, а она-то почти поверила!

Барс, на холке которого она слишком сильно стиснула пальцы, недоуменно дернулся, потом решил, что это игра, легко вырвался и поскакал в кусты. Широкие лапищи легко сминали траву и цветы, будто пес собирался вытоптать весь сад, как и было обещано.

— Непременно шепну, — сказала Наргис, и целитель глянул с удивлением, но потом понял что-то по ее голосу и молча поклонился.