Проклятая сабля крымского хана

— Это единственный способ поблагодарить тебя за смелость и упорство, — ответил он как ни в чем не бывало и щелкнул пальцем. — Стоп, есть еще один. Обед, а заодно и ужин я приготовлю сам. Чертовски хочется есть. Если ты не забыла, мы сегодня не только не обедали, но и не завтракали. И я все приготовлю, а ты отдыхай. Кстати, давай осмотрим это строение. Остались ли там какие-нибудь следы пребывания человека?

Они подошли к сараю, до половины заросшему густой болотной травой, спугнув стайку каких-то черных птиц, похожих на скворцов, и дернули расшатанную дверь. Она открылась легко, пропуская их в черную пасть заброшенного жилища, и спутники увидели, что, кроме колченогого стола, там ничего нет. Правда, в углу валялись остатки какой-то ветоши, сильно истлевшей и ни на что не пригодной.

— Хм, матрасы нам не приготовили, — усмехнулся Ломакин, — да и ладно. Главное — крыша над головой. В этих краях часты дожди, поэтому крыша, поверь, для нас очень важна.

Как бы в подтверждение его слов послышался тихий шелест дождя, робко забарабанившего по старым бревнам.

— Вот те на! — Ломакин развел руками. — Вот тебе и первая проблема. Где, спрашивается, разводить костер? Пойду поищу. А ты сиди, отогревайся. Мокрая вон насквозь.

Жанна не стала спорить. Она стащила сапоги и начала растирать нывшие пальцы, холодные как лед. Вскоре в сарай забежал Андрей, тоже промокший, но радостный.

— Меня спасла сломанная ветром и упавшая на островок старушка ель, — доложил он, словно женщина была его начальником. — У нее толстые стволы, образовавшие углубление, совершенно сухое. Там я и развел костер. Картошки у нас нет, но тушенка и хлеб спасут от голода. К сожалению, на этот раз не попалось никаких болотных ягод, но черный чай еще остался.

— Отлично, — блаженно отозвалась Жанна. — Ты знаешь, у меня появился аппетит. Это здорово!

— Здорово! — кивнул Андрей. — Ужин скоро будет готов.

Он вытащил из рюкзака одеяло и расстелил на полу.

— Ложись, доски отсыревшие и холодные.

— Спасибо тебе, — с чувством ответила женщина. — За все спасибо.

Она улеглась на колючее одеяло, пахнувшее сыростью, чуть не задремала. Голод мешал уснуть. К счастью, Ломакин действительно скоро принес еду, и они с жадностью вцепились зубами в хлеб.

— К сожалению, у нас одна банка тушенки на двоих, — констатировал мужчина. — Осталась еще одна, это на завтра. Не беспокойся, с такой скоростью, с какой мы преодолели расстояние сегодня, завтра мы выйдем к реке. Возле нее несколько деревень, и нам подскажут, как скорее дойти до речной станции.

— Но до этого нам еще придется погулять по болоту. — Жанна вздохнула и нервно глотнула.

— Разве ты этого боишься? — удивился Андрей. — Поверь, в борьбе за выживание на болотах ты стала специалистом не хуже меня. Ничего более сложного преодолевать не придется. Немного поползаем по жердям, потом пойдем с шестом. А там уже не за горами река и твердая почва. Думаю, часам к четырем мы должны отыскать какую-нибудь деревеньку.

— Здорово, — отозвалась она и зевнула. — Спать хочется, даже чаю не буду. Налей мне, если тебе не трудно, воды.

— Да, конечно. — Ломакин плеснул в пластиковый стаканчик. Жанна выпила и отставила его в сторону.

— Боже мой, — прошептала она и закрыла глаза.

Андрей с улыбкой посмотрел на спутницу, укрыл вторым одеялом, решив, что на куртке тоже можно спать, и вышел на улицу. Дождь уже кончился, и он порадовался этому. Долгий нудный дождина способен превратить в непроходимые болота еще пару гектаров земли. А им это ни к чему. Потянувшись, он поднял камень, бросил в трясину, сразу издавшую неприятное бульканье, и вернулся в сарай.

Глава 38 1572 год. Крым

Хмурый Девлет Гирей сидел на троне, окруженный преданной свитой. Недавно прискакавший гонец передал слова Ивана Васильевича, и они повергли его в гнев и растерянность. Как, этот русский царь, который еще недавно с позором оставил столицу, посмел ему, великому господину, так ответить? Без всякого почтения к его заслугам? Верно говорили его мирзы и князья: не нужно было сворачивать на Рязань. Остался бы в Москве — захватил бы трон. Кто знает, может, и сабля бы нашлась. Может быть, Иван IV лжет, что нигде не видал ханской печати. Как можно верить такому царю?