Проклятая весна

«Можем ли мы здесь оставаться?» – хотелось спросить ей. Но еще прадед Рича прорубил в этом лесу первую просеку и продолжал валить дерево за деревом, пока предназначение – быть лесорубом – не впиталось в его кровь и плоть, передаваясь затем из поколения в поколение. Рич скорее бы отрезал себе ногу, чем согласился переехать. И долго ли Коллин с Карпиком протянули бы без него? Неделю? Месяц? Она опустилась на стул напротив.

– Все успокоится, – пообещал Рич. – Они успокоятся.

Как будто слова станут реальностью, если повторять их достаточно часто.

18 марта

Рич

Рич остановился. Свежевыкрашенная вывеска, прислоненная к козлам для распилки дров, перегораживала грунтовую двухколейку:

ПРОСТИТЕ, МЫ МЕРТВЫ.

Ну да. Надо быть покойником, чтобы не найти в себе сил облапошить очередного туриста на пару долларов. Рич съехал с дороги прямо в высокую траву. Хижина показалась быстро. Ларк развалился в кресле на крыльце – и даже не вздрогнул, когда Рич ему посигналил. Только ветер встрепал седые волосы. Когда он подъехал, псы скрылись в хижине. За ними последовал боров.

«Черт. Ларк. Только не ты».

Рич бросил почту на сиденье и выскочил из пикапа, инстинктивно ускоряя шаг. Деревянная стружка рассыпалась у ног Ларка. Незавершенный йети все еще лежал на его коленях. Рубашка была застегнута только на две пуговицы, при том нижние – как будто Ларк с силой рванул ворот, чтобы сделать вдох. Под ключицей набухал бугор размером со сливу. В уголках рта застыла слюна. Лысина, вся в веснушках, приобрела желтоватый оттенок.

– Ларк? – Рич неуверенно коснулся его плеча. Ларк вскинул голову. – Ну ты и сукин сын.

– Ну не писать же на вывеске «Закрыто». – Ларк криво усмехнулся и застегнул пуговицы. – Так и собираешься стоять, как чертов сборщик налогов? Садись.

Рич вытер ботинки о коврик с полустершейся надписью «ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ С ВОЙНОЙ», и без того заляпанный грязью, а затем притащил стул с кухни.

– Я слышал про парня, которого убили из-за собаки.

– Если бы все оказалось так просто, – вздохнул Рич.

– Это был удар ниже пояса.

– Зато Мерл не сжег мой дом.

– А если серьезно, – сказал Ларк, – как думаешь, кому он это поручил?

– Черт его знает.

Они замолчали, разглядывая реку.

– Между тобой и Коллин все уладилось? – наконец спросил Ларк.

– Более-менее.

– Удалось выследить Мистера Рыбного Доктора? – Рич покачал головой. – Боишься, что его пристукнешь?

Рич вздохнул снова:

– Понятия не имею. Понятия не имею, что я с ним сделаю.

Он вытащил из забитого доверху ящика статуэтку белки, провел большим пальцем по хвосту, ощупывая каждую шерстинку, перевернул ее и осмотрел дно, как будто там могло быть вырезано какое-то послание.

– Когда она все мне рассказала, мне захотелось ударить ее, – признался Рич. От стыда стоял ком в горле. – Я никогда бы не причинил ей боли. Ты же знаешь, я бы не смог. – Он покачал головой. – Это все моя вина. Если бы я не думал только о 24–7…

Ларк бросил Ричу кусок коряги.

– Тут йети рвется на свободу.

– Разве не тебе полагается его спасать?

– Помоги умирающему человеку.

Рич щелкнул ножом.

– Что-нибудь слышно про планы на лесозаготовку? – спросил Ларк, когда они закончили вырезать фигурки.

– Еще нет. Во всяком случае, официально.

Рич поднялся, чтобы уйти.

– А что по зубочисткам?

Он похлопал себя по переднему карману.

– Все на месте. – Рич начал спускаться по ступенькам к грузовику.

– Осторожнее с дураками и дорогами! – Крикнул Ларк ему вслед. Рич взял почту с сиденья.

– Чуть не забыл. – Он вернулся на крыльцо и бросил стопку писем на перевернутый кверху дном ящик. – Многовато почты для покойника.

20 марта

Коллин

Дэниел ждал, прислонившись к кирпичной стене «Улья», словно они договорились встретиться именно здесь.

А она прошла мимо него.

– Коллин… – По его тону можно было подумать, что после того унижения, которое случилось на глазах у всех – на глазах у Рича, именно она вела себя неразумно. – Коллин, пожалуйста.

Он дернулся было шагнуть за ней, но так и не сдвинулся с места.

В магазине Дот разглядывала его через окно.

– Долго он там? – спросила Коллин.

– Не очень. Попутку ждет. Наверное, тормоза опять отказали.

В холодильной камере лежали четыре белых магазинных яйца. На каждом стояла дата.

– Теперь они будут работать в двух шагах от твоего дома, – Дот будто пыталась подбодрить Коллин, чтобы хоть как-то сгладить свое поведение в прошлом. – Рич сможет приходить на обед.

Она сложила печенье в пакет и поставила его на прилавок, но не убрала руки. – Знаешь, я тоже потеряла ребенка, – призналась Дот. – Давным-давно, когда мы с Лью только поженились. Да, божий замысел неисповедим и все такое… Но хочется знать, почему.

Коллин подняла пакет. Печенье не весило практически ничего.

– Однажды отец взял меня с собой, – вдруг вспомнила она. – Посмотреть на нерест лосося в Голубом ручье. Их тела гнили у берегов. Он сказал – они умерли, исполняя свое предназначение.

– Милая, ты в порядке?

– Я все время думаю о том, насколько по-другому было здесь в детстве.

Дот стряхнула с прилавка невидимые крошки.