Проклятье Альбаторре

Дамиан вдруг осознал, что она права. Даже несмотря на то, что женщина вооружена, он не сможет нанести полноценный удар. Это было так же неправильно, как пнуть тявкающую собачонку. И признался, что где-то в глубине души хотел, чтобы мальчишка сбежал. В противном случае у Бенито не было бы ни единого шанса.

Вдова медленно отступала в сторону люка, уверенная в своей безнаказанности. Но чем ближе она подходила к Чиро, тем более зыбким становилось ее положение. В последний момент Арселия стремительно обогнула Темного и толкнула его прямо на Дамиана. И рухнула как подкошенная. Над ней стояла Мария Кортес с поднятой в руке сковородкой.

— Всегда мечтала это сделать, — призналась экономка и улыбнулась.

Аквилеро улыбнулся в ответ и порадовался, что хоть кто-то из гостей этого проходного чердака умеет беззвучно подниматься по скрипучим ступеням.

Как ни спешил Ансельмо, подъехал в монастырь он только после ужина. В обеденной зале он обнаружил Алейо в компании приближенных соратников и нескольких кувшинов вина. Магистр был изрядно навеселе и охотно поделился причиной для празднования.

— Я женюсь на Каталине, — сообщил он, выливая собеседнику остатки из кувшина. Он дождался, пока последние капли упали в бокал, и продолжил: — Завтра.

Паладин опустошил посудину в три глотка.

— А почему завтра? — поинтересовался он. Пустая емкость усилиями магистра наполнилась из следующего сосуда.

— Тебя ждали, — Алейо отсалютовал своим бокалом.

Сельмо выпил и уточнил:

— Зачем?

— Чтобы получить согласие семьи на брак, — пояснил жених.

То есть вопрос о свадьбе еще не решен, расслабился дель Пьёро. Уж он-то своего согласия не даст.

— Ты же не против? — спросил магистр, и на мгновение из его глаз исчез хмель.

— Конечно, не против, — подтвердил Паладин, умилившись радостной перспективе, и поблагодарил за вновь наполненный бокал.

— Я так и думал! — довольно заключил Алейо. — Выпьем за мою будущую жену, прелестную Каталину де ла Ранга!

Компания монахов дружно поддержала тост.

Позже, добравшись по стеночке до своей комнаты, Сельмо пытался понять, как согласился на это безумие. Но не мог. У него и стоять-то получалось с трудом, не то что соображать. Однако из расцентрованного сознания ему удалось выхватить несколько дельных мыслей. Первая: Алейо — мировой мужик!

Стоп. Нет, не то. А, вот: Джетта завтра выйдет замуж, и только потому, что он, гоблинское отродье, оставил ее беззащитной в лапах менталиста и слишком быстро вернулся. Логике умозаключение чем-то не понравилось. Но чувством вины было принято на ура. Оно заставило Паладина пару раз приложиться лбом к стене. Со всей силы. В мозгах немного просветлело. Не исключено, что от искр из глаз.

Итак, на него воздействовали ментальной магией. Как Джетта умудряется ей противостоять? Нужно срочно хватать девчонку и рвать когти. Прямо сейчас. Завтра будет поздно. К ограм драконов, не маленькие. Во всех смыслах. Сами разберутся. Но пока Сельмо приляжет на часок, иначе в своем свинском состоянии до комнаты Темной не дойдет.

Проснулся дель Пьёро свежим и бодрым. За окном было светло.

Собравшись за пару минут и поплескав на лицо холодной водой, он выскочил во двор. Время завтрака, судя по положению солнца, давно прошло. Сельмо захлестнула паника, вторая волна которой обрушилась, когда он увидел на монастырской площади построение монахов.

— Доброе утро! — послышался за спиной голос Алейо.

— Уже свадьба? — испуганно прошептал Ансельмо, оглядываясь.

— Не переживай, без тебя не начнем. — Магистр дружески хлопнул его по плечу. — Свадьба после обеда. Сейчас будет церемония посвящения.

— Куда? — Какие еще эксперименты тут собираются проводить над бедной Джеттой?

— В Крылатое Воинство.

— Кого?!

— Нового дракона. Моя Каталина нашла его вчера.

В словах магистра слышалась практически отеческая гордость за невесту. Ансельмо легко проглотил приставку «моя» к имени Темной, потому что в его сердце затеплилась надежда.

Когда все приготовления были завершены, на площади появилась Джетта с огромным черным ящером. То ли Паладин отвык от драконов, то ли эта конкретная особь действительно была покрупнее Гешшара. Гребни на чешуйчатой спине оканчивались шипами, а чешуя отливала металлическим блеском. Величественное зрелище. На его фоне девушка в бело-красном, в цвет Ордена, наряде, выглядела еще более тонкой и уязвимой, чем обычно. На ее лице сияла улыбка, а осанка была достойна императрицы. Только позже, когда Алейо начал знакомые завывания, Паладин понял, что смущало его в облике Джетты. Она держала голову неестественно ровно, словно боялась ею шевельнуть. Жених на нее магии не жалеет, это очевидно. Непонятно, почему у Сельмо голова не болит?