Проклятье Первородных

— О! И не говори! — Витон с явным интересом включился в обсуждение, как и все жители небольших городков, он любил посплетничать. — Одна девочка — дочка моего постоянного клиента, мистера Ривера. Родители безутешны, конечно. Так вот мистер Ривер рассказывал, что вечером в день исчезновения девочки собрались вместе в доме у подруги.

— Девочки из дома подруги пошли гулять? Зачем темным зимним вечером они пошли к Темному озеру? — Клеон наконец задал вопросы, на которые возможно и сам не мог ответить долгие годы, когда однажды также холодным зимним вечером оказался по грудь в темных водах.

— Вот! Про это я и хотел рассказать! — Витон перешел на громкий шепот. — Мистер Ривер говорит, что девочки пошли к подруге, чтобы чем-то таким нехорошим заниматься. Вроде им кто-то рассказал, что по преданиям древних жителей поселения, которое раньше было на места города, за три дня до Рождества праздновали другой праздник. Языческий. И божество, которому поклонялись древние жители, живет глубоко под дном озера.

— Откуда такие подробности? — Клеон попытался изобразить улыбку, какой и должна быть реакция взрослого человека на детские забавы детей с колдовством. Однако под левой лопаткой очень быстро увеличивался ледяной ком, и ужасное предчувствие медленно окутывало мозг.

— Соседка слышала, как девочки по дороге это обсуждали, — с готовностью ответил Витон, уверенный, что источник слухов самый достоверный.

— Так, а зачем все-таки девочки решили пойти к озеру? — Клеон чувствовал, как от лопатки по спине страх спускался замерзшими каплями, но изо всех сил пытался изобразить умеренный интерес.

— Вот! — Витон выразительно поднял вверх указательный палец правой руки. — Другая соседка рассказывала, что древнее предание — довольно известное, и в городке многие о нем знают. Надо записать желание на листке и за три дня до Рождества прийти в полночь к Темному озеру. Там произносится специальное заклинание. Происходит это только один раз в двенадцать лет. Строго ровно в полночь в этот день воды потемнеют и начнут бурлить. Надо бросить прямо в воды записанные желания. Считается, что божество, которое испокон веков обитает под озером, все исполнит.

— Обычно языческие боги за свои услуги требуют жертв, — невольно вырвалось у Клеона, которую большую часть своей научной карьеры провел, изучая культурную антропологию, причем специализировался он на традициях и обычаях самых древних племен и народов.

— Ну о жертвах я ничего не слышал, — разочарованно протянул Витон, явно жалея, что не обладает такой интересной информацией. — Но я точно знаю, что девочки не случайно там оказались. Они пошли туда специально, где-то прочитав или услышав о древнем языческом ритуале.

— Почему же они все-таки пропали? — спросил Клеон, адресуя вопрос скорее себе, чем городскому сплетнику Витону.

— Никто не знает, — таинственно проговорил Витон. — Соседка просто видела, как поздно вечером девочки все вчетвером вышли из дома подруги и пошли по направлению к Темному озеру.

— Может они сами и были жертвой, — Клеон проговорил тихим шепотом; он и сам не мог понять, откуда в сознании возникают странные мысли.

— Что ты сказал? — к счастью, Витон не расслышал последней фразы.

Клеон чувствовал, как виски начинает сдавливать невидимым обручем дикой боли. Он провел в библиотеке всю пятницу и до позднего вечера бродил по городу, пытаясь выкинуть из головы тщательно собранные данные.

— Нет, ничего, — Клеон снова попытался улыбнуться. — Страшная история, конечно. Прости, я пойду все-таки, дел еще много осталось.

— Конечно! Не забывай покупать овощи и фрукты! — Витон приветливо помахал вслед уходящему Клеону.

Клеон шел, хватая ртом еще морозный мартовский воздух. Он всеми силами пытался переключиться на что-то другое, пытаясь не пропустить в мозг черную окутывающую пелену дикого страха. В этот раз помогло знание того, что на выходных в гости приедет младший брат Павел.

Клеон невольно улыбнулся, брат сильно отличался от него, светлый и веселый характер Павла мог развеселить кого угодно.

Глава 7. Страшная тенденция

Клеон спал неспокойно, но обошлось без страшных ночных видений. Рано утром в субботу, Клеон проснулся от яркого света громкого возгласа:

— Ну, соня! Ты так все выходные проспишь! Просыпайся! — задорный голос Павла невозможно было перепутать с кем-то другим.

Клеон улыбнулся, не открывая глаз. Даже, когда Клеон находился в подавленном или меланхоличном настроении, встреча с младшим братом Павлом всегда действовала, как самый лучший антидепрессант. Было что-то в характере Павла, что сразу хотелось не просто жить, но радоваться.

— Привет, Павел! — Клеон сел на кровати, смотря как бодрый Павел ходит от окна к окну в старой гостиной и раздвигает занавески.

Павел размашистыми шагами пересек гостиную и обнял пытавшегося встать с кровати брата. Клеон обнял брата в ответ, чувствуя, как ледяной комок внутри, ставший неотъемлемой частью его организма, медленно оттаивает.

— Я рад что ты смог приехать, Младшенький! — Клеон был искренне рад приезду брата.