Проклятье Полоза (СИ)

Она протянула руку, замечая, что мужчина с недоумением смотрит на её действия. «Что ж, хотя бы удалось его задержать столь нелогичным поступком», — успела про себя отметить Рена, после чего её залитый кровью палец коснулся натянутого лоскутка… Глубокий звук заставил содрогнуться всю Долину. Мужчину сбросило к подножью ложа, и он развалился в нелепой позе на каменном полу, с неподдельным ужасом взирая на происходящее. Вихрь окровавленных перьев взметнулся вверх, окружив ошеломлённую Рену, оборванные ткани, подобно языкам пламени, затрепетали, словно уже не ветер заставлял их двигаться, а нечто иное. Но не только балдахин вёл себя странно, будто бы обрёл сознание и начал жить собственной жизнью, сам воздух в алтаре будто бы колебался, и внешние ткани подхватывали заданный ритм. Рена ощутила непривычное покалывание во всём теле. «Такого просто не может быть! — говорила она сама себе. — Мне просто не хватит сил!» Кровь продолжала литься из израненной ладони, окрашивая и её лёгкий белый наряд в кровавое одеяние. Рена уже понимала, что её ждёт, и была не в силах бороться с этим. Мышцы предвкушающее подрагивали, когда она взглянула на небеса. «Кажется, этот ненастоящий Этьен обещал подмогу, когда исчезнет Энио», — вспомнила она, глядя на жёлтую Эрну, воцарившуюся среди звёзд. Кто бы это ни был, его время пришло! И уже чувствуя, как закручивается вихрь Танца, она увидела, как к Храму с разных сторон подлетают два отряда.

— Какого демона ты тут забыл, братец? — насмешливый голос Гвола разрезал ночные небеса.

— Могу задать тот же вопрос! — зычно ответил Артмаэй.

— Я услышал странный звук, исходящий из Храма, и решил проверить, — Гвол явно хитрил, но Артмаэй и не думал уступать.

— Тогда проверим вместе!

— Ну уж нет! — выкрикнул Гвол. — Как же мне всё это уже надоело! Твоя самоуверенность, показное благодушие и якобы справедливость! Сколько можно, Арт? Ты всё прикидываешься добреньким, чтобы в Долине тебя любили и признали твоё право, как князя. И это не помешало тебе убить нашего отца!

— Я этого не делал! — возразил Артмаэй.

— Так докажи это! — В голосе Гвола звучало безумие. — Поединком! Да превратится эта ночь в Ночь Истины, и пусть Ловец Снов рассудит нас, готов ли ты предстать перед ответом?

— Ты не оставляешь мне выбора! — заявил Артмаэй, и спустя миг над куполом Храма схлестнулись мечи. Их звон вплетался в музыку ветра и тканей, что уносила Рену куда-то далеко в глубины разгорающегося Танца. Она едва ли могла сказать, когда этой мелодии стали вторить голоса драконеан, те пели что-то воинственное, поддерживая своих бойцов. Всё её сознание подчинились природе Танца, весьма необычного и даже пугающего. Он совершенно не походил на предыдущий, в нём не было бушующего пламени и огненных искр и того сокрушительного неистовства и безумия. Каждое движение отличалось плавностью и продуманностью, не допуская ничего лишнего: лишь вихри из перьев, да алый туман, рождающийся из капель её собственной крови, что продолжала литься из израненной руки. Больше не было боли и страха. Кровавый туман медленно клубился по полу и неуклонно тянулся к оцепеневшему мужчине. Тот продолжал лежать в нелепой позе, не шелохнувшись и будто бы не замечая, как сам истекает кровью. Тёмные лужицы расплывались под его телом, показывая, что мужчина находился не в лучшем положении, хотя с виду его раны и не были так глубоки, но если помощь так и не подоспеет, он рисковал и в самом деле умереть от кровопотери. Тем временем туманная пелена подбиралась всё ближе и ближе. Лицо мужчины выражало не только ужас, гнев и ярость, но беспомощность и безысходность. Запоздало Рена осознала, что тот просто не мог двигаться. Магия Танца связала их прочными узами, ведь на той полоске ткани была не только её, но и его кровь. А значит, вскоре откроется и истинное лицо!