Проклятье ведьмы

Всю свою жизнь Зейне убеждал себя, что он поступил так или иначе потому, что у него не было выбора. Не пошли он Альду в Заклятый Лес, кто бы смог покончить с Хранителем? Жрецы Светлоликого уже пытались когда-то поймать Райне, и даже будучи напуганным мальчишкой, он сумел спастись и напугать их самих. Зейне, в те времена немногим старше, хорошо помнил, как жрецы, раненые и злые, вернулись в храм, где потом собрались жители деревни и спрашивали, что делать, не пойти ли всем честным народом на колдуна. Решили – пусть сгинет в своём лесу, а если в деревню придёт – тут и сыщется на него управа. Зейне облегчённо вздохнул – он верил взрослым. Но годы шли, Райне не сгинул, став Хранителем Заклятого Леса, и вот уже сам Зейне превратился в жреца, читал проповеди и учил религиозным премудростям, а Хранителя пусть и раз в несколько десятилетий, да кто-нибудь видел. Зейне подумывал о том, чтобы заманить Хранителя в ловушку, но жезл Светлоликого не повиновался никому из жрецов, и вся деревня смертельно боялась злого колдовства. Тогда Зейне запретил говорить о Хранителе и приближаться к проклятому небесами Лесу, а прихожане слушались. Казалось, всё просто – сам-то Хранитель в деревню не приходил. Но изнутри Зейне грыз червячок беспокойства, так что исчезновение Лины и решимость Альды найти дочь стали для него большим облегчением.

Зейне говорил себе, что Альда обязательно выиграет этот поединок – ведь светлый жезл признал её! Однако, когда в храм прибежали люди, зовя Верховного жреца на помощь, Зейне едва смог изобразить спокойствие. Услышав, что всё дело в какой-то чёрной туче, которая нависла над деревней, загораживая солнце, Зейне даже обрадовался. Не Хранитель. Не озлобленный колдун, а какая-то туча. Зейне вышел следом за прихожанами, уверяя, что с ним они могут ничего не бояться.

Очень скоро он понял, что ошибался. Никакие молитвы не могли помочь против ледяного ветра, сбивавшего с ног; деревья трещали и гнулись, словно невидимая рука рвала их с корнями из земли, и все ринулись укрываться в своих домах, не зная, выстоят ли те – поднималась буря. Пронзительно закричала женщина – вихрь подхватил её ребёнка, не успевшего подбежать к матери.

– Верховный жрец! Помоги! – Но Зейне, не слушая, полз к храму, чтобы укрыться там.

Неожиданный светлый луч заставил вихрь рассеяться, и женщина подхватила плачущего ребёнка на руки. Зейне поднял голову, глянул – посреди деревни стояло трое. Альда, её дочь и… Хранитель Заклятого Леса.

Зейне затрясло, когда он увидел жезл в руке Хранителя. Райне направил жезл на тучу, прикрывая собой Альду и девочку, растерянные жители деревни шарахнулись от яркого света, а едва он погас – туча пропала, как не было её, и ветер улёгся.

Отовсюду начали раздаваться изумлённые возгласы:

– Кто это?

– Неужели… Хранитель? Тот, кто заманил девочку в Заклятый Лес?

– Не может быть!

– Злой колдун не смог бы взять в руки жезл Светлоликого!

Лина вдруг вышла из-за спины матери, и её сердитый голосок прозвучал ясно и громко:

– Нет, не злой колдун! Волшебник. А кто заманил меня в Лес, – Лина ткнула пальцем в Зейне, – так это он!

Толпа ахнула. Всё больше и больше народу подбиралось поближе, чтобы посмотреть на Райне. Жители деревни понимали только одно: каким-то невероятным образом Хранитель Леса оказался легендарным Волшебником. А сам он спрятал жезл, повернулся к Зейне, который и рад был бы потихоньку уползти прочь, да не мог, – и холодно произнёс:

– Брат… Давно не виделись.

Верховный жрец в ответ не вымолвил ни слова.

Когда-то

Зейне был славным малым. Он не пропускал ни одной службы в храме Светлоликого, внимал жрецам и наизусть знал все священные книги. Он верил, что однажды проснётся и поймёт – он стал Волшебником, мечта сбылась. Зейне как наяву представлял себя в окружении толпы, видел, как люди припадают к его руке и просят помочь. Он бы им всем помог. Он бы вылечил братишку Райне – тот иногда посреди игр с товарищами, побледнев, хватался за сердце. Зейне позаботился бы о нём, о родителях, у которых однажды не станет сил возделывать свой крохотный участок земли. Только бы дар Волшебника проснулся поскорее.

И он проснулся. Только не у Зейне.

– Брат! Смотри… я… у меня что-то с руками! – Райне почти с испугом смотрел на свои сияющие пальцы – он ведь не читал священные книги и не думал о том, что благодать нежданно-негаданно свалится ему на голову. – Это… оно, да? Волшебство?

Райне, ничем не заслуживший, чтобы божественная длань коснулась его чела! Зейне не мог произнести ни слова. Всё так хорошо запечатлелось в памяти – высокая трава, в которой утопали босые ноги мальчишек, стрекотанье кузнечиков, солнце на небе… и в ладонях Райне, которые тот сложил вместе.

– Брат! Я теперь смогу и сердце вылечить. – Он поднял радостный взгляд на Зейне, а тот одолел свою слабость. Заговорил. И сам удивился тому, что слетело с его губ:

– Ты пока родителям не говори. Потом.

Райне удивился, хотел спросить, но старший опередил его ответом: