Проклятие

Я промолчала, выжидая: по его встревоженному и деловому виду легко было догадаться, что дело сдвинулось с мертвой точки и лучше мне поскорее узнать об этом. Поверх рубашки он накинул черный плащ с капюшоном, но без рукавов. Мне показалось, что левую руку Гамелех как-то нарочито держит за спиной. Это настораживало, но испугаться толком я не успела.

– Орлик, – переключился Властитель, – я должен задать тебе вопрос и хочу услышать на него однозначный и окончательный ответ.

– Спрашивай, – хмуро кивнул тот.

– Если я уберу стражу и дам тебе свободу, могу рассчитывать, что ты не используешь свои способности против меня или кого-либо во дворце и в городе?

– Об этом ты мог спросить еще вчера, Гамелех, – насмешливо протянул Орлик. – Естественно, пока тут Дея, я не собираюсь ничего устраивать…

Не дожидаясь окончания фразы, Властитель произнес что-то на языке Ашера, и все четверо торопливо покинули комнату – змея уползла последней.

– Я верю тебе. И потому прошу еще об одном одолжении: пообещай, что используешь свой дар всадника, только если об этом попрошу тебя я. Но ни в каком другом случае и не по собственному желанию.

Орлик молчал, переваривая сказанное. Я ожидала, что он начнет уточнять последний пункт, но тот тряхнул головой и сказал:

– Обещаю. Похоже, в счастливом царстве возникли большие проблемы, раз ты просишь меня об этом?

– Возникли, – не стал запираться Властитель. – Мой сын Игнаций действительно был здесь, как Дея и сказала, его видели придворные. И ночью они с Теомом покинули дворец, улетев с верхней галереи. Улетали по очереди, Клавлав еще слишком юный сукр и не мог бы унести на себе двоих. Несколько варган у подножия холма заметили полеты сукра от дворца и обратно и, обеспокоившись, явились поутру ко мне с докладом.

– Если хочешь просить, чтобы я блокировал внушение, под которым находится твой сын, тот тут я пас, – сказал Орлик. – Слишком мало времени прошло, гипноз должен, как у нас говорят, «выветриться». К тому же Игнация для начала следует поймать.

– Об этом речи пока нет. Но стражники на смотровой площадке башни дворца почему-то не видели этого полета, клянутся, что никого на крыше дворца не было. Напрашивается вывод: тут не обошлось без всадника.

Орлик смотрел на него в упор, не мигая, напряженно что-то обдумывал.

– Всадника, который пересек черту, проник нелегально во дворец, и ты об этом даже не подозревал?

– Именно.

– Но способности ашерцев отчасти сходны с нашими. Не мог ли один из них заставить стражей не заметить ночных полетов?

Властитель энергично помотал головой:

– Все служащие мне ашерцы с такими способностями по стечению обстоятельств охраняли этой ночью твое ложе, Орлик. Я бы мог предположить, что вы успели сговориться, но не стану этого делать, – здесь была Дея, которой я верю безусловно.

– Удачно как получилось! – хмыкнул Орлик совсем невесело.

Я заметила, как сжались и побелели его кулаки. Поежилась, а Сашка слегка побледнел. Мы оба отлично понимали, насколько это опасно – неведомый всадник с непонятными целями.

– Думаю, ты понял, насколько сложна ситуация, – подытожил Властитель, – и не откажешь мне. – Гамелех протянул вперед руку с зажатым в ней кентроном. Я машинально уставилась на этот всегда внушавший мне трепет предмет. – Ты готов поклясться? – вкрадчиво спросил Властитель, почти вплотную подходя к сидящему на постели Орлику.

Тот даже отпрянул от неожиданности, посмотрел на посох, и глаза его опасно потемнели. Заговорил медленно:

– Слушай, Гамелех, мы всегда были врагами, но врагами честными. К чему все это? Ты, по сути, желаешь распоряжаться моим даром единолично, оставив меня в качестве бесполезного придатка. Извини, но нет. Не хочу потом до конца жизни сожалеть о твоей ошибке.

– В таком случае все останется по-прежнему, – холодно проговорил Властитель. – Я немедленно верну охрану. И тогда тебе, возможно, придется до конца жизни сожалеть о собственной ошибке или о роковом бездействии.

Я видела, что Орлик колеблется, но была уверена: на такое он не согласится. Но он вдруг повернулся, пару секунд смотрел на меня в упор, а потом сказал на удивление спокойно:

– Хорошо, я согласен.

Властитель без лишних разговоров протянул ему кентрон, но из рук не выпустил. Орлик обхватил трость ладонью ближе к середине и четко проговорил:

– До конца своего пребывания в Блишеме я стану использовать свои способности всадника только по прямому и непосредственному распоряжению создателя и повелителя этого мира.

Немедленно кентрон начал темнеть, словно наливался кровью, пока не сделался буро-коричневым. Рука Орлика до локтя вспухла и почти сравнялась цветом с посохом. Я бы вскрикнула от страха за друга, если бы сама когда-то не произнесла на кентроне брачную клятву, я помнила, что испытывала разве что тепло и легкое покалывание в руке. Все длилось от силы секунд десять, потом кентрон вернул свой прежний цвет, а Орлик убрал с него руку, уже нормальную.