Проклятие

Он решил не затягивать с возвращением – с каждой минутой делалось только страшней. Сунул платок с другом под рубашку, глубоко вдохнул, подумал о сестре, о родителях… и шагнул через каменную гряду. Но сразу угодил всем телом во что-то вязкое. Там, где он совсем недавно большим прыжком преодолел границу поля, теперь словно выросла невидимая стена. Мальчик отошел на несколько шагов в сторону и попробовал снова, с разбегу, – тот же результат. Только на этот раз он с трудом выбрался обратно, завязнув в стене коленями. Попытался просунуть одну руку – она прошла, но плечо застряло намертво.

Еле освободившись, Годим без сил упал обратно на траву и даже не сразу вспомнил про своего друга, но потом вытащил и развернул платок у себя на коленях. Румк лежал на боку, обеими ручками прижимая кончик хвоста к лицу. Почуяв свободу, приоткрыл один глаз и спросил слабым голосом:

– Мы уже добежали?

– Нет, – ответил Годим. – Я не сумел пройти невидимую границу, и, думаю, пути назад попросту не существует.

Ручеек сел, огляделся и пронзительно закричал:

– Почему ты не сказал мне об этом раньше?! Мне пришлось снова мечтать о смерти!

– А разве тебе было страшно? – удивился мальчик. – Мы ведь так и не выбежали на поле.

– Но я этого не знал! И мне было еще страшнее, чем в первый раз.

– Ладно, прости меня, – вздохнул Годим. – И порадуйся немного: ты же хотел продолжить путь.

– Я слишком измучен, чтобы радоваться, – буркнул ручеек, сворачиваясь клубком. – К тому же не знаю, есть ли там впереди вода. А теперь я должен немного поспать.

Годим и сам валился с ног. Он даже подумал, не отдохнуть ли немного, но живо сообразил, что без еды и питья привал только ослабит их силы, и продолжил путь.

Он прошел насквозь неширокий лесок, вроде бы обыкновенный, но Годим не встретил там привычных призрачных животных или птиц. Было очень тихо, казалось, лес спит заколдованным сном или замышляет что-то недоброе. Мальчик пытался найти хотя бы самый маленький родник, чтобы порадовать друга и напиться самому, но попадались только давно высохшие русла. Потом лесок разом закончился, впереди снова лежало открытое пространство, только без травы, песчаное, и сразу за ним начиналась Тьма.

Годим остановился в изумлении, протер глаза, поморгал, снова посмотрел. Нет, все осталось по-прежнему: впереди свет заканчивался, словно с неба упал черный занавес, но который как бы дышал и пульсировал яркими всполохами. Мальчик достал из кармана Румка, разбудил и посадил на плечо в надежде, что юный варган что-то слышал о подобном. Но тот лишь развел ручками.

Всмотревшись хорошенько, Годим заметил, что Тьма начиналась не от самой земли. Понизу, насколько мог охватить его взгляд, тянулась невысокая ограда, сложенная из белых необработанных камней. И в ней, кажется, были отверстия. Ничего другого не оставалось, кроме как двигаться вперед.

Подойдя к одному из таких отверстий, Годим заглянул в него и увидел уходящий вдаль проход между такими же каменными стенами. Мальчик решительно шагнул вперед. Тьма окутала его голову и плечи, но свои ноги, ступающие по мощеной камнями дорожке, он мог немного видеть. Что-то пискнуло возле уха – это Румк, едва не свалившись с плеча, поспешил укрыться в кармане мальчика. Во тьме ничего страшного, собственно, не было, вообще ничего не было – ни запахов, ни звуков.

Годим очень надеялся поскорее пройти сквозь Тьму, поэтому шел и шел, даже когда сил совсем не осталось, сворачивал, когда сворачивала дорожка. Иногда он видел в стене другие проходы, но старался придерживаться того пути, на который встал с самого начала. А потом дорожка начала все чаще раздваиваться, и Годим понял, что блуждает без всякой цели. Наверно, где-то в нормальном мире давно уже наступила ночь, но тут ничего не менялось.

– Это лабиринт, – со знанием дела заявил Румк, который от нетерпения даже перестал бояться и снова вскарабкался мальчику на плечо.

Годим не знал этого слова, а сил спрашивать не было. Когда ноги перестали его держать, он просто сполз по стене и остался сидеть, равнодушно уронив голову на грудь.

– Эй! – тихонько позвал ручеек, слегка щекоча мальчику подбородок. – Что с тобой? Нам нужно идти дальше, искать выход.

– Я не могу, – прошептал Годим. – У меня нет сил. Думаю, что тут я и останусь. Давай я подсажу тебя на стену, вдруг оттуда ты разглядишь хоть что-то и сумеешь выбраться.

Но Румк не ответил, и мальчик тут же забылся полусном. Потом снова проснулся, услыхав дрожащий голосок друга у самого уха.

– Послушай, ты можешь оторвать от меня ровно половину! – тревожно прокричал юный варган. – Но не больше, иначе я умру.

– Что? – от изумления пришел в себя Годим. – Я не собираюсь ничего отрывать от тебя.

– Придется! Ты немного утолишь жажду и сможешь продолжить путь.

Мальчик понял, о чем идет речь, но только покачал устало головой:

– Я не могу, Румк. У людей не принято есть или пить своих друзей.

– Неужели ты так глуп, что ничего не понимаешь? Без тебя я тоже не смогу выбраться, и мы погибнем оба!