Проклятие чёрного единорога. Часть II

Девушки сидели на берегу озера. Дженна угощалась красными яблоками и любовалась облаками. Облака были большие, словно королевские замки, и переливались белизной, подобно дорогой атласной ткани. Аука играла с её волосами, вплетая в многочисленные косы длинные стебли трав. Она уже украсила запястья и щиколотки Дженны неувядающими зелёными браслетами, а теперь сооружала ей причёску на манер собственной.

– И ты всю жизнь ешь одни яблоки? – нахмурилась наёмница, вертя в руке надкусанный плод.

– Ну конечно! А что же ещё прикажешь мне есть?

– Пироги, грибы, мясо… – предложила Дженна.

– Мясо? – испугалась Аука. – Это же то, из чего ты сделана! Хочешь, чтобы я тебя съела?

– И правда… – вздохнула Дженна.

– Рыжуля рассказывал, что иногда в озере появляется рыба, – вдруг вспомнила Аука.

– Неужели? – оживилась наёмница. – А кстати, где же он сам?

– Ах, не знаю, – пожала плечами девушка. – Запропастился куда-то… Понимаешь, он, как и ты, не очень любит яблоки. Иногда он даже шутит так смешно… – она залилась переливистым смехом. – Он шутит, что если рыба не появится в ближайшее время, он может и меня съесть! Представляешь?

– Ну-у, – потупилась Дженна. – В общем-то… Честно говоря… Не так уж и сложно это представить.

Они рассмеялись уже вместе. Хотя шутка, на вкус Дженны, была не самой удачной. Стало ясно, что в присутствии Ауки у неё не получится даже порыбачить.

Яблоки уже не приносили девушке прежней сытости, и постоянное чувство голода становилось всё более утомительным и даже болезненным. Дженне не хватало не только мяса, но и пищи иного рода. От однообразных разговоров о красоте деревьев, солнца и облаков в её голове мыслей становилось всё меньше, а улыбка на лице делалась всё более бессмысленной.

И опять она закрывала глаза и открывала их. Тьма сменяла свет, а свет – тьму лишь под веками. Вновь и вновь.

Сколь бы долго ни длился этот беззаботный солнечный день, время шло: волосы Дженны отрастали, тело становилось всё крепче, зелёное платье всё больше теряло цвет, а яблоки – вкус. Спустя дни, недели или месяцы по обычному их исчислению – и более определённо сказать было невозможно – Дженну начала одолевать смертельная скука.

Она уже исходила близлежащие окрестности вдоль и поперёк, знала каждую травинку и былинку. А уж сколько травинок и былинок было теперь вплетено в её волосы и браслеты – не описать! Но бездействие, словно кусок недозрелого плода, встало у неё поперёк горла.

И вот однажды Дженна взвалила на спину свою котомку, подтянула ремни на плечах и на поясе и пришла к Ауке, чтобы попрощаться.

– Аука, – сказала Дженна. – Я ухожу…

– Не стоит тебе уходить, – улыбнулась девушка. – Пожалуйста, останься.

– Послушай, Аука, – вздохнула наёмница, – я была рада познакомиться с тобой, но в чём бы ни был смысл моего существования, нашей с тобой встречи и вообще всего на свете, я должна идти… И это единственное, в чём я по-настоящему уверена.

– Да-да, – с неожиданной грустью сказала Аука. – Так уже было и так будет всегда…

– Очень я в этом сомневаюсь… – усмехнулась Дженна.

– А я знаю! – Аука всхлипнула и отвернулась.

– Ну не надо так, Ау, – расстроилась наёмница. – Мне не хочется оставлять тебя здесь одну… Может быть, тебе пойти вместе со мной?

– Мне нельзя, – ответила Аука. – Кто-то должен ухаживать за садом…

– Слушай, Ау… – сказала Дженна. – Я понятия не имею, как очутилась в твоём саду… Понимаешь, я шла к учителям, в горы Аркха, а потом… Потом я упала. Но снова падать я не собираюсь! И если ты объяснишь мне, как я сюда попала, я обещаю, что ещё вернусь, чтобы навестить тебя…

– …Ты обязательно вернёшься! – горячо перебила её Аука. – Ты вернёшься сюда. Я помню. Ибо ты уже возвращалась…

– Да, я возвращалась, – согласилась Дженна. – Раньше я просто гуляла по саду, но теперь я ухожу насовсем. Видишь, я собрала свои вещи?

– Ты уже возвращалась, – настойчиво повторила девушка. – Ты возвращалась, и платье твоё было чёрным, в глазах и в волосах твоих искрилось серебро, а на поясе висели пустые ножны… Ты была не такой, как сейчас, – её голос стал еле слышным, в нём зазвенели слёзы. – Ты была другой, страшной… Всё было страшно! Очень-очень страшно…

– Что? – испуганно прошептала наёмница. – Да о чём ты говоришь? Не понимаю! Когда же… Когда это было?

– …Вчера, – ответила девушка.

Она подняла на Дженну большие глаза, и наёмница ахнула. В этих прежде синих омутах она вдруг увидела уже знакомый ей радужный свет. Такие же глаза были у духов-лигнитлеи! Но наёмница никогда не видела их живьём, лишь в своих снах! Даже когда училась в горах Аркха, она общалась с лисами, но не с духами, и вот теперь…

– Слышишь? – тихо проговорила Аука, взглянув на небо. – Колокола снова звонят…

2 Странник

Девочка играла в дубовой рощице. Что-то весело напевая, она танцевала под собственную песенку, прыгала с камня на камень вдоль ручья и кружилась среди молодых деревьев. Было довольно прохладно, но весёлая забава помогала девочке согреться. Грело это зрелище и сердце её отца, наблюдавшего за дочерью из окна башни.