Проклятие десятой могилы (ЛП)

Я подъехала к заброшенному дурдому, которым теперь официально владела благодаря моему «папику». Понятия не имею, сколько у моего благоверного денег, и знать не хочу. А еще не имею ни малейшего желания заглядывать в его завещание. Тем более что я наверняка помру первой. Судя по всему, мне с самого рождения приклеили на спину сияющую мишень.

Попробовав несколько комбинаций на клавиатуре, я наконец нашла ту, которая сработала. Зато на входе в дурдом код не помог. Может быть, батарейки в замке сели или еще что. Раньше все работало.

Ну и не страшно. Сделаю то же самое, что делала до того, как Рейес купил здание. Прокрадусь.

Обойдя больницу с восточной стороны, я нашла вход, которым давно привыкла пользоваться. То бишь окно в подвал. Однако не успела даже начать туда протискиваться, как меня повалила на землю норовистая ротвейлерша.

Похоже, Артемида периодически бродила по местам своей юности. Дом, где жили Донован и его банда, снесли, но это, судя по всему, не мешало ей возвращаться на знакомую территорию.

Целых несколько минут, виляя купированным хвостиком со скоростью света, Артемида вылизывала мне лицо, пока я не поняла, что у нас зрители. На то, как я пытаюсь победить пятидесятикилограммовую собаку и дышу ей в шею, смотрел маленький мальчик.

Вот только Артемида нематериальна. Она — моя личная хранительница, и это просто замечательно. Но для наблюдавшего за нами мальчика все выглядело так, будто я борюсь с воздухом.

Я откашлялась и помахала в знак приветствия:

— Это у меня новая зарядка такая. Попомни мои слова: скоро это станет модно во всем мире. Называется… — Я стала вытаскивать сухую траву из волос. — Траврядка.

А затем, как ни в чем не бывало, я встала на ноги и пошла к окну в подвал.

— Рокет! — позвала я друга, протискиваясь внутрь.

Почему-то раньше протолкнуть задницу сквозь крошечное окошко было легче. Свалившись с подоконника, я приземлилась головой на подставленный стол. Надеюсь, он уже был сломан.

— Рокет! — снова позвала я, достала из кармана куртки фонарик и посветила на лестницу, ведущую из подвала наверх.

За месяцы моего отсутствия ничего не изменилось. Повсюду по-прежнему валялись мусор и обломки. В одном углу подвала стояла допотопная трехколесная медицинская каталка, а другой украшала ржавая ванна.

Это место я обожаю. И вообще всякие жуткости вызывают у меня ностальгию. Видимо, все дело в воспитании. И в моей мачехе. До качественной жути ей, конечно, далеко, но все-таки. В общем, в таких местах у меня согреваются желудочки сердца. Если бы я когда-нибудь стала художницей, то рисовала бы только такие вот картинки. Они словно сошли в реальность из моих самых чудесных снов. И из чьих-то кошмаров, если верить огромному количеству ужастиков, снятых в заброшенных больницах и психушках.

Так и не получив ответа от Рокета, я пошла наверх, по пути проводя пальцами по тысячам выцарапанных на стенах имен. Как там Слива говорила? Что имена предназначены для Пип? Но почему? Что она имела в виду?

Может быть, у девятилетней Сливы просто разыгралось воображение, но я в этом очень сомневалась. Зачем ей такое выдумывать?

Исключительно чтобы проверить одну теорию, я решила взглянуть на имена с другой, так сказать, стороны. Остановилась перед самой исписанной стеной и сместилась в другое измерение. Сверхъестественное зрение тут же уловило то, чего не видело человеческое. Вокруг меня, растрепав волосы и обдав жаром кожу, закружились порывы ветра из нематериального мира.

Здание оставалось на прежнем месте, но сама я уже находилась в двух мирах сразу, потому что не переместилась полностью. По крайней мере в планы полное перемещение не входило. Я все еще жутко боялась заблудиться в другой реальности, боялась не найти обратную дорогу в знакомый мир. Поэтому перемещалась частично, нерешительно и очень осторожно.

Однако этого хватило, чтобы увидеть то, чего я раньше никогда не видела. На пылающих границах потустороннего мира имена, которые выцарапывал Рокет, по-настоящему сияли. Словно горели огнем. Словно при написании Рокет их как-то поджигал. Неужели он каким-то образом дает этим именам цель? Или просто записывает тех, кому уже суждено… что? Что значат все эти имена? И какое отношение они имеют к моей дочери?

Да уж. Вечный спор о курице и яйце ответов мне точно не даст. Нужно поговорить с Рокетом. И я поговорю, как только он перестанет ломать мне кости и поставит обратно на пол. Только что я стояла, размышляя о важных делах, а через секунду уже барахталась в воздухе в руках огромного сильного бизона.

— Рокет! — еле-еле выдавила я под аккомпанемент хрустящих ребер.

Как только он меня поднял, я вернулась в материальный мир, и имена перестали сиять. А вот лысина Рокета, которая была все такой же бледной и блестящей, — нет.

Пока он проявлял гостеприимство, я обняла его за голову и чмокнула в макушку.

— Мисс Шарлотта! — сказал Рокет приглушенным голосом, потому что уткнулся носом в моих девочек, Угрозу и Уилл Робинсон. Имелось у меня подозрение, что, кроме приветствий, Рокет задумал что-то еще.