Проклятие древних жилищ<br />(Романы, рассказы)

Кобе Лампрель выпил стакан пива и отказался от второго.

— Нашел работу? — спросил инспектор.

Мой спаситель уныло покачал головой:

— Это случится не скоро, господин комиссар, если только не пойду в матросы. Будь я уверен, что есть местечки, где дикарям нужен король, я тут же выставил бы свою кандидатуру. Не могу пока рассчитывать на место слуги, а потому хочу стать королем или чем-нибудь в этом роде.

— Неисправимый шутник, — фыркнул господин Кершов, — но что касается места слуги, действительно, боюсь, это не в твоей власти. Господин Сербрюис не даст тебе хорошей рекомендации.

Кобе повернулся ко мне:

— Я вышел из государственного заведения, где меня любезно кормили и дали крышу над головой. Другими словами, я вышел из тюрьмы.

— Кобе не преступник, — уточнил господин Кершов, — я готов ему публично пожать руку, хотя рука тяжелая и крепкая. В общем, во всех его бедах виновата эта рука.

— Я не могу допустить, чтобы мне плевали в лицо, — серьезно заявил Кобе. — Разве лицо плевательница? Но сир Сербрюис, мой хозяин, сделал это, поскольку я убрал из его сада ловушки на воробьев. Он выжигал им глаза, считая, что потом они станут петь, как синицы. Я вытер платком щеку, а потом отлупил господина Сербрюиса…

— Того отправили на койку со сломанной челюстью, — добавил Кершов, пытаясь состроить суровое лицо.

— …это стоило мне бесплатного пребывания на государственных хлебах. Теперь я вышел…

— Лампрель, ты умеешь готовить? — внезапно спросил я.

— Думаю, да, — ответил он, — ни один торговец в городе не всучит мне курицу вместо кролика!

— А убираться в доме?

— Нет. Немного, но, в общем, могу.

— Хочешь поступить ко мне на службу?

Он задумчиво уставился на меня.

— То, что я увидел по поводу несчастной лошади и мерзавца возчика, позволяет думать, что господин не станет выжигать глаза воробьям, даже если любит пение синичек.

— Будь уверен, — смеясь, ответил я.

— В таком случае господину не стоит бояться моих рук, если только он не станет ругаться за разбитые тарелки и стекла.

— Тридцать пять франков в месяц, — по-королевски закончил я беседу, — отправляйтесь за новым костюмом.

Кобе Лампрель облегченно вздохнул.

— Видно, — воскликнул он, — Бог существует, как сказал один человек, выиграв копченый окорок в лотерее для слепых.

— Уверен, ты заполучил отличного слугу, — добавил Кершов, пожимая мне руку. — Это не означает, что он не найдет плевательниц в твоем доме.

Кобе Лампрель в тот же день явился ко мне. Он не стал покупать новый костюм, считая, что обновка обойдется слишком дорого. Он купил у старьевщика подходящую одежду слуги, не забыв про новый цилиндр.

— Превосходная шляпа, — гордо сообщил он, — старьевщик купил цилиндр у вдовы возчика, который спьяну погиб под колесами своего экипажа. Не стоит бояться заразной болезни, как говорил парень, которого вели в Лондоне на виселицу.

Через несколько дней я уже не переживал потерю Барбары, хотя мой новый слуга не умел играть в шахматы, но оказался отличным игроком в домино. Я быстро увлекся новой игрой.

В это время в Турнэ на сумрачной улочке рядом с собором жил один старый господин, которым гордился весь город. Господин Ансельм Сандр давал уроки истории в государственной средней школе Пекка, а в Турнэ обосновался после ухода на пенсию. Он никогда не был женат, ибо, как сам утверждал, его хобби требовало всего его времени. Это хобби привело его к вратам славы. Он написал множество трудов о древних жилищах, зданиях, замках и церквях. Его книга «Древние замки Бельгии» удостоилась премии Академии искусств и наук, а документированная история собора о Пяти Колоколах Турнэ имела громадный и заслуженный успех.

Господин Сандр целые дни проводил среди ящиков с книгами в архиве города и в полуразрушенных домах, а в его кабинете громоздились груды исписанных бумаг, дожидаясь часа отправления к печатнику или издателю. Однажды роясь в куче пожелтевших бумаг, обгрызенных мышами, он странно вскрикнул. Без головного убора и в шлепанцах он бросился в соседнее кафе, чтобы пролистать справочник железных дорог.

— Ради этого стоит рискнуть в поезде, — вздохнул он, поскольку ненавидел путешествия и особенно железные дороги.

На следующий день коммунальный архивариус Гента увидел в своем кабинете старика в древней зеленой пелерине и вышедшей из моды шляпе комом, который держал в руке громадный зонт. И удивился, узнав, что перед ним стоит сам знаменитый Ансельм Сандр.

— Вам известен в городе замок Ромбусбье? — осведомился бывший профессор.

Господин Пон, архивариус, выпучив глаза, уставился на него.

— Что за вопрос?! — воскликнул он. — Вы, быть может, не читаете газет, дорогой коллега?

Господин Сандр признался, что никогда не брал в руки газет.

Господин Пон, по натуре болтливый, счел визит господина Ансельма Сандра великой честью, точно и в подробностях описал все злоключения с таинственным древним замком в Темпльгофе.

Старик вежливо выслушал его, но, похоже, ужасная драма в замке его не заинтересовала.

— Я хотел бы его посетить, — заявил он.