Проклятие двух Мадонн

– Звезде достало смелости прийти? – Тихий голос Коружского великолепно вписывался в мягкую тишину ночи. – Надеялся, но с каждой минутой надежда таяла. А ты пришла.

– Пришла, – страх с новой силой вспыхнул в душе, подгоняя и без того неспокойное сердце. Бежать и немедля, пока не поздно, пока… Настасья сделала шаг навстречу. Еще один, по белой дорожке, вычерченной лунным светом на полу.

– Доверчива.

– А разве это плохо – доверять кому-то?

– Смотря кому, – отозвался Дмитрий.

– Вам…

– Не знаю. Порою сам себе не верю и не могу понять, будто проклятье какое-то тяготеет, живешь, другие думают, что счастлив, ведь у тебя есть все: деньги, имя, положение… свобода. С одной стороны, я более свободен, чем тот, кто денно и нощно вынужден работать, чтобы прокормить семью. С другой… будто в клетке заперт, вызолоченной, связанной из пут приличий и условностей, поддерживаемой строгими правилами, преступить которые невозможно. С третьей… я сам не ведаю, чего желаю, может, оттого все и кажется таким унылым?

Настасья слушала, каждое слово было отблеском ее собственных бед, которые сестра, да и маменька, почитали надуманными, не понимая и не пытаясь понять.

– И звездам тесно на земле. – Дмитрий взял ее руку и стянул перчатку, прикосновение кожи к коже было обжигающе-непристойным и… чудесным.

– Ваш страх – голос благоразумия, позволяющего выживать и приспосабливаться к тому миру, в котором суждено было родиться. Ваше желание вырваться из этого мира – безумно, но вы здесь, со мной, наперекор всему. Еще есть время убежать… выбрать.

– Я… я выбрала. – Настасья попыталась унять дрожь в коленях. И все не то, не так, в голове сумятица, а тело плавится истомой, будто лунный свет, проникший в кровь, взбудоражил, вызвал к жизни нечто такое, глубинное, страшное, но родное, живущее на самом дне Настасьиной души. И мысли о приличиях тонули, оставляя место ощущению грядущего чуда.

– Выбор – это мало, – губы Дмитрия, коснувшись пальцев, скользнули вниз, через ладонь по линии судьбы, к запястью. – И бесконечно много, я вот никогда не умел выбирать… вы снова боитесь, отпустите душу из клетки, позвольте себе быть собой, хотя бы в эту ночь. Я обещаю, что не причиню вреда.