Проклятие Гунорбохора

- Она началась давно, - мрачно подтвердил Лайберн. - Когда оданессу привезли во дворец, я знал, чем это кончится.

- Ты мрачен, - заметил начальник тайной стражи, немолодой, но еще крепкий мужчина в расшитом золотом плаще. Его лицо обладало способностью сохранять твердокаменную невозмутимость в любых ситуациях, за что Гретворна прозвали камнеголовым. - Не веришь в нашу победу?

- Воинов у нас достаточно, но разве сравнишь их с головорезами Эванна? Его армия закалена в битвах с морронами, у них железная дисциплина, и воинам хорошо платят.

- О чем ты, Лайберн? Неужели великий Гурдан падет перед стариком из Далорна? Сам Ринересс ищет дружбы с нами, потому что боится нашествия морронов, а наши крепости надежно защищают его с севера. Ринересс всегда был могущественнее и сильнее любого из оданств Арнира, но он первым просил помощи у нас!

- Но Орэн отказал.

- Отказал, потому что предвидел войну с Далорном. Наш одан умен, хоть и молод. Он понимает: опасно биться с двумя врагами одновременно. Лучший выход - столкнуть их лбами, но кто мы, чтобы рассуждать об этом?

- И все равно: не стоило начинать войну. По крайней мере, сейчас. Я не сомневаюсь в своих "преданных", но...

- Договаривай, не бойся, - сказал Гретворн. Глава оданской гвардии был одним из немногих счастливцев, кто не боялся мрачной славы Гретворна - он был его давним другом.

- Известно ли тебе, что многие эмоны Гурдана усиливаются и нарушают древние законы. Есть земли, где бесчинствуют мергины, а простой люд вооружается и творит суд и расправу, потому что эмоны не защищают их. Ты знаешь: нарушающих закон эмонов судит лишь одан, фагиры над ними не властны. Эта безнаказанность породила зло и жестокость. В отдельных областях уже идет война, и нет никакой власти. Я предлагал одному из этих эмонов прибыть в Гурдан - но он заперся в эмонгире, а его люди стреляют со стен! Сейчас не время для войны, надо наводить порядок...

- Неслыханная наглость! Что же ты не доложишь одану? Надо осадить мерзавцев, взять в кольцо и держать, пока не опухнут от голода!

- У меня не хватит воинов, Гретворн. Тем более сейчас, когда каждый воин на счету. Где же честь, честь эмонов?

- Она осталась у немногих, Лайберн. Большинство будет служить тому, кто больше заплатит.

- Мои предки служили одану и сражались за одана, я служил еще отцу Орэна, и знаю, что такое долг.

- Но сражался ты с морронами, - заметил глава тайной стражи. - А с чернолицыми не войдешь в сговор. И ты плохо знаешь Эрлайна.

- Я знаю эту змею достаточно и удивляюсь: как одан доверяет ему? И этот его брат, взявшийся неизвестно откуда... Ты раньше слышал о нем, Гретворн?

- Не наше дело обсуждать волю одана, - сказал Гретворн. - Служи своему одану, пока он жив, - процитировал он клятву. - Ладно, не освежить ли нам горло? Солнце сегодня жаркое.

- Пожалуй, ты прав.

Стуча сапогами, они спустились с террасы во внутренний двор.

- Господин! - к Лайберну подбежал оруженосец. - Господин, в покоях одана схватка! Я слышал звон мечей!

Гретворн схватился за меч, и эмоны побежали по коридору.

Маррод стоял перед оданом. Правитель Гурдана слыл храбрым человеком, не раз сражавшимся в первых рядах, и Маррод не понимал: зачем смельчаку столько охраны? В Эльденоре членов Совета никто не охранял - каждый из них был великим бойцом, а власть держалась не на силе, а на уважении всех эльдов к Совету и Обладающим.

- Итак, ты хочешь стать телохранителем, - одан задумчиво пошевелил пальцами. - Моя охрана - это лучшие из лучших. Побежденный тобой Гуннор - слабейший из всех.

- Дай мне самого сильного! - проговорил Маррод. - Если, конечно, он не боится умереть.

- Мой одан! - сказал невысокий смуглый человек в свободных одеждах эвилонца. - Этот выскочка много о себе возомнил. Позволь позабавиться с ним!

Орэн не ждал такого поворота. По глазам охраны он видел, как те жаждут про-учить наглеца.

Дорран, брат Эрлайна, был должен отправиться на задание - но вот он здесь - и требует награды. Каков! В другое время Орэн немедленно бы осадил наглеца, но судя по растерянному лицу Эрлайна, его брат явился сюда самовольно... Одан не хотел терять искуснейшего воина, доставившего ему Элану и не раз доказывавшего свою силу в поединках.

А еще одан любил зрелища. Хартоги давно не появлялись в оданстве, а зрелище смертельного поединка без правил всегда лучше состязаний с тупым оружием. Кроме того, не удовлетворить просьбу тех, кто хранит его жизнь, Орэн не мог. Пусть сражаются! Орэн знал, как вести себя, кто бы из них выиграл.

- Дозволяю! - после паузы произнес Орэн. - Пусть победит сильнейший.