Проклятие или дар

Но тут Максвелл говорит: постой. Представим себе ящик с двумя отделениями. Атомы в нем снуют туда и сюда. Турбулентная система. Шторм из дерьма. Как у тебя в спальне, Генри, только без одноглазого мишки. Ладно, пусть медведь остается, если тебе так понятнее. Это всего лишь мысленный эксперимент. А теперь поместим дверцу посреди коробки, в стенке, которая разделяет оба отделения. И демона, сидящего возле дверцы, положив когтистую лапку на дверную ручку. Если хочешь, он мог бы держать твоего мишку. И когда атом свистит мимо него, он решает, пропустить его или нет. Если атом быстрый, а потому и горячий, он открывает дверцу. Если медленный и холодный, не обращает на него внимания. Дверца остается закрытой.

Так, атом за атомом, идет сортировка. Одна половина коробки нагревается, другая остывает.

– А почему это важно? – спросил Генри.

Я удивился. Вопрос был уместным. Более того, жутким. Но, конечно, случайным.

Это важно, Генри, потому что энтропия системы уменьшилась. Был восстановлен порядок без затраты энергии. Нечто вроде магии. Полезное чудо. Оно означает, что вселенная не обязательно прекратит свое существование, превратившись в замороженный блок хрен знает какого дерьма. Есть шанс, что в конце концов все закончится благополучно.

Но отвлекаться рано, Генри. Я не этот демон. Я принадлежу к совершенно другой породе. Я люблю энтропию. Блин, да я просто обожаю ее.

Можешь считать меня фабрикой энтропии. И если демон Максвелла смахивает пыль с резного буфета, и выставляет молочные бутылки за дверь, я крошу этот буфет мясным топориком, а в молочные бутылки разливаю коктейль Молотова. Ясно?

Генри нахмурился, словно на самом деле изо всех сил пытаясь понять.

– Нет.

Что ж, уже хорошо. «Да» серьезно встревожило бы меня.

Подумай сам, Генри, – сказал я. – Я исполняю желания, правильно? То есть в известной степени действую против энтропии. Ну, потенциально. Это реорганизует вселенную согласно желанию одного из ее теперешних обитателей, и увеличивает порядок. Нетрудно предположить, что этот дар обычно расходуется на пустяки. Но на самом деле это совершенно охрененная вещь. Кому не захочется поучаствовать в этом? Ты теперь сам понимаешь, насколько это привлекательно. Но вот отдача убийственна.

– А что такое отдача? – спросил Генри, у которого явно случился умственный запор.

Ну, это, как от ружья, Генри. Когда стреляешь из ружья, тебя отбрасывает назад. Потому что энергии, которая отбрасывает крохотную малюсенькую пулю на тысячу ярдов, хватит и на то того, чтобы сбить куда более крупный объект – тебя, например, и посадить на задницу. Так вот, это делаю я. Только более тонко. Каждый раз, исполняя желание, я накладываю проклятие. И оно весит в тысячу раз больше, чем желание. Я использую вероятностную силу, высвобождаемую желанием, и направляю ее на целый мир в таком масштабе… Нет, не буду хвастать. Однако результат, по-моему, очень неплохой. Хотя, если говорить буквально, как раз наоборот.

Я говорил долго. Специально тянул, зная, что внимания Генри надолго не хватит. Но договорив, судя по движению его лица, я понял, что он пытается думать.