Проклятие Клеопатры

Он прекрасно осознавал, что видит в ней красивую вещь, которую хотелось приобрести в собственность. Да, это было цинично, грубо, но его действительно интересовала она исключительно как красивая девушка и уж точно не как мыслящее существо. Ему было абсолютно все равно, чем она живет, ее друзья и родные, ее планы, мысли и чувства. Он привык платить за удовольствие обладания, поэтому не видел ничего предосудительного в том, что собирается купить живую девушку. Он и раньше их покупал, развлекался с ними. И не всегда это были проститутки, в последнее время его знакомили с обыкновенными девушками, однако это все больше были балерины или артистки, гимнастки или певицы. Девушки красивые, стройные, с которыми приятно было иметь дело и не стыдно показывать их своим друзьям.

Прекрасно сложена, ангельское лицо с большими глазами и нежным пухлым ртом, густые волосы, чудесные беличьи зубки. Он мысленно наряжал ее в дорогие меха, украшал ее драгоценностями и понимал, что стоит ему появиться с ней где-нибудь в обществе, как все будут ему завидовать. Ведь иметь в любовницах такую девушку означает многое: он богат, он привлекателен, он сильный мужчина, способный удовлетворить молоденькую девушку.

Он был удивлен, когда Зоя ему отказала. Там, в ресторане. У нее, оказывается, есть какие-то планы, и она не собирается превращаться в инкубатор. «Вы что, шутите? Какой еще ребенок! Я же балетом занимаюсь, какие еще роды? Найдите себе суррогатную мать, и вперед! С песнями! Я вам что, инкубатор?» А ведь он пообещал ей, что она будет обеспечена на всю жизнь. Редкая девушка отказалась бы от такого предложения. Хотя, быть может, она тогда просто не поверила? К тому же в какой-то степени она была права — он был женат, и его жена, женщина ревнивая, запросто могла как-то навредить любовнице мужа. Причем не просто любовнице, а содержанке, родившей ему ребенка.

Но, к счастью, его жена сама влюбилась в какого-то преподавателя университета и ушла к нему. Потом был развод. Свобода. «Золотая нимфа», встреча с Зоей. Она и тогда ускользнула от него, хотя он так много для нее сделал. Ее исчезновение и внезапное появление с кучей проблем. И как только ее угораздило влипнуть в эту историю с наркотиками? Все нехватка денег. И в чем же тогда смысл? Она отказалась от его помощи, то есть от денег, а сама согласилась передать кому-то наркотики. Хорошо, что ее не поймали, что догадалась спустить эту дурь в унитаз. Иначе посадили бы девчонку…

Петр Аркадьевич открыл глаза. Он задремал и сквозь дрему думал о Зое. Слезы затуманили все вокруг. А ведь он, оказывается, любил ее, эту девочку с большими глазами и стройными ножками, которыми любовались все, кто только ее видел. Он так ее любил, что в какой-то момент ему начало казаться, что и она его тоже любит, что привыкла к нему, привязалась, как привязывается собака к хозяину. А на самом деле она обманывала его, и ни о какой любви и даже привязанности и речи не могло быть. Она его ненавидела, испытывала к нему отвращение и в момент ссоры выплеснула на него всю свою горечь, обиду, всю свою ненависть и презрение. Она, оказывается, так его ненавидела, что представляла себе даже, как душит его подушкой! И про запах ног вспомнила, добив окончательно и спровоцировав взрыв его возмущения. Он и не помнит, что наговорил ей. Причем говорил явно не то, что думал. А просто чтобы сделать ей больно. Еще эти деньги…

Петр Аркадьевич лежал на мягком сене, весь грязный, исколотый сухими травинками и присыпанный пылью, и смотрел на лучащуюся светом щель в стене. Где-то там кипела жизнь, светило солнце, женщины доили коров и кормили кур, заваривали чай, а мужчины собирались на работу. И никому из них, из этих простых людей, и в голову бы не пришло отвозить кого-то там за двести километров от деревни Черная и бросать на обочине дороги… И кому и что они с Марком доказали? Зое? Да они ее просто убили. Сначала он сломал ей жизнь, а потом убил.

А Марк? Почему он уехал один? Неужели бросил его? Сволочь.

Он думал об этом уже как-то лениво и отчаянно. Конечно, он не останется здесь. Последует примеру Марка и предстанет перед глазами тех же людей, что приняли в нем участие и отвезли в Москву. Его портреты тоже можно найти в Интернете, все-таки он известный в своих кругах человек.

Он снова закрыл глаза, и какие-то рваные черно-красные кадры замелькали перед глазами: фрагменты сцены изнасилования, хрипы, душе-раздирающий крик Зои…

Захаров поднялся, сел, дрожащими руками принялся стряхивать с себя траву. Он словно только сейчас начал понимать, что же могло произойти с Зоей. Ее страдания, боль — все это отозвалось в его теле, и еще больше заболела голова.

Два идиота. Погубили девчонку!

В сарай вошла, крадучись и осторожно поглядывая по сторонам, трехцветная кошка с изумрудными глазами. Села столбиком и прикрыла глаза. Захаров чихнул, и кошку словно ветром сдуло, она шарахнулась куда-то в сторону, затем вскарабкалась по деревянной лестнице наверх, где под навесом подсушивалось сено, и исчезла в траве.