Проклятие королей

— Так вот. Рэйш, не подумай плохого. Но кажется, я нашла причину этой неустойчивости. И поэтому должна задать тебе один вопрос. Ты ответишь?

— Не гарантирую. Но постараюсь, если это не связано с разглашением государственных тайн.

— Да нет тут никакой тайны, — с досадой прикусила губу Хокк, изумив меня еще больше. — Я просто должна знать… всего один вопрос, Рэйш! И я уйду.

— Хорошо, спрашивай.

Лора на мгновение замерла. Затем подумала. И наконец, собравшись с силами, выпалила:

— Рэйш, скажи: по какой причине ты пригласил меня пожить в своем доме?

Я от такого вопроса чуть не поперхнулся:

— Прости, что?

— Зачем ты настоял, чтобы я жила именно здесь? — тревожно уставилась на меня напарница.

— Разве это не очевидно?

— Заниматься магией можно где угодно и когда угодно. Хоть на столичном полигоне. Хоть за пределами города. Любой овраг и любое бесхозное поле в нашем полном распоряжении. Но вот уже полгода я живу здесь. С тобой. — Хокк вскинула голову и уставилась на меня как на врага. — Зачем, Рэйш?

Я кашлянул:

— А ты не помнишь?

Лора болезненно дернулась, как-то вся съежилась, и вот тогда до меня начало доходить.

— Хокк, ты серьезно? — тихо спросил я, пристально изучая вцепившуюся в подлокотники магичку. — Что сохранилось в твоей памяти по поводу твоего дара и моего предложения? Что ты помнишь?

Лора затравленно огляделась:

— Помню, как мы устраивали облаву на «двойного убийцу». Помню, как мы стояли с Триш и Тори в оцеплении.

— Адрес?

— Не… не уверена, — прошептала Хокк, снова подняв на меня полные ужаса глаза. — После того как Корн отдал приказ, я почти ничего не помню. Ту ночь. Одни обрывки. Говорят, меня ранили…

Я покачал головой:

— Нет, Хокк. Тебя убили.

— Палач… — вздрогнула магичка и смахнула с глаз невидимую пелену, словно какой-то кусочек ее памяти все же ненадолго вынырнул из забвения. — Да. Его я как раз помню. А потом — ничего. Боль. Темнота. И голос целителя, сообщающего, что я абсолютно здорова.

— Что ты помнишь дальше?

— Всего по чуть-чуть. Мы были у Корна… он подписал приказ о моем переводе в западное Управление… потом Йен, Триш, Лиз, Тори… мы что-то расследовали вместе… какие то мелочи, ничего серьезного. А потом вдруг я здесь. У тебя. Но совершенно не понимаю, что я тут делаю!

Я уставился на тревожно выпрямившуюся коллегу совсем другими глазами.

Это что же, все последние недели, которые я считал ее просто взвинченной и взбалмошной, она попросту не могла справиться с «болезнью», которая не так давно поразила мать Роберта? Вероятно, просыпаясь поутру в чужой постели, долго вспоминала, как в ней оказалась. Сомневалась. Думала. Затем видела меня… недолго. В лучшем случае за завтраком. И, ничего не понимая, торопливо сбегала в Управление, старательно гоня от себя тревогу. С головой уходила в работу. Быть может, иногда все же вспоминала, особенно если прогуливалась на темную сторону. После чего успокаивалась, снова начинала вести себя нормально. И так день за днем, пока воспоминания о самом кошмарном дне в ее жизни не вымылись из памяти почти полностью.

Тьма. Я болван, если сразу не заподозрил неладное. Эти странные всплески, пики необъяснимого раздражения, случающиеся у людей, которые чего-то не понимают, хотя очень стараются понять. Периоды благополучия, которые всегда наступали после занятий и хотя бы кратковременного перехода на темную сторону…

Я поджал губы:

— Ты находишься здесь по той причине, что так мне удобнее тебя контролировать. После того как ты вернулась к жизни, твой магический дар усилился и стал нестабильным. Полагаю, это ты если не вспомнила, то хотя бы поняла. Вокруг тебя взрывались предметы, выходила из-под контроля Тьма. Ты стала представлять опасность даже для себя самой. И Корн посчитал, что у меня получится привести тебя в порядок, поэтому и был написан приказ о переводе.

— И все? — напряженно уточнила магичка.

— Да. Но ты ведь на самом деле не об этом хотела спросить?

Под моим испытующим взором у Хокк неуловимо порозовели скулы. Потом она снова дернулась, ее взгляд смущенно вильнул, но, как я уже говорил, она была упрямой леди. И довольно решительной. Поэтому в конце концов все же пересилила себя, взглянула на меня прямо и четко спросила:

— Рэйш, мы с тобой спали?

Я только вздохнул:

— С чего ты решила?

— Значит, да? Ты поэтому пригласил меня пожить? — еще больше напряглась Лора. — Триш сказала, что это ты меня спас. Не целители. Не жрецы. Именно ты. И что теперь твоя Тьма живет во мне, поэтому мой дар стал таким мощным. Если память не совсем меня подводит, то ты и раньше мне помогал. Поэтому я не могу исключить… я этого не помню, но все же, глядя на тебя, не могу до конца быть уверенной…

— Ты думаешь, я мог что-то потребовать за твое спасение? — в лоб спросил я.

Хокк закусила губу: