Проклятие ледяной горы

– Мальчишечка мой, маленький дурачок! Здесь ничего не известно о милости, – говорит мне Калматар и отталкивает меня от себя.

Ударяюсь головой об пол и скрючиваюсь, сжимая сверкающее тепло у себя в кулаке. И вот я уже не вижу Калматар.

У меня в голове все путается: голоса, запах крови, мысли – все смешивается в единый неясный ком.

И все-таки мне хочется смеяться.

Глава 42

– Так знай же, Николас, что я планирую заковать прекрасную Сару в кандалы и посадить в шахты, – говорит Калматар, сидя на троне. – Но это решение я приняла еще до того, как ты погубил мою сладенькую железную птичку. Так что теперь девчонка умрет. Медленной и страшной смертью. И, издыхая, она будет проклинать тебя, Николас Похьела, и тот день, когда она с тобой повстречалась.

Николас продолжал лежать, сжавшись в комок, точно дитя. К нему прижался Хесси, вытер кровь с его глаз и отодвинул запачканные кровью пряди с побледневшего лба.

Николас с трудом поднялся на колени. По его лицу струился пот, все его тело сотрясалось от холода, которым его начала опутывать смерть.

– Сильно подозреваю, что ты умрешь задолго до этого. Как жаль, – ехидствовала Калматар, – но я могла бы повеселиться. Смотри-ка, мальчишка! Какая же это радость, я бы сказала, какое лакомство! – рассмеялась Калматар и взялась за белый бархатный мешочек. – Последним, что ты увидишь, будет то, как я пожираю твою бессмертную душу!

К этому моменту Вяйнямейнену удалось заклинаниями привести Аннукку в чувство, и теперь она сидела рядом с ним на полу. Не обращая внимания на Вирная, направившего ему на грудь стальное копье, он пристально следил за Калматар.

Калматар засунула руку в мешочек – все глубже и глубже, и у нее на лице отразилось удивление, а потом и беспокойство.

– Калматар, – прохрипел Николас. Он поднял вверх окровавленную, сжатую в кулак руку. – Не это ли ты ищешь? – спросил он, раскрыл ладонь и показал ей крохотный пылающий кружок, источающий нежный золотистый свет.

– НЕТ! – прокричала Калматар, вставая с трона. Она протянула руку к Николасу. – Вирная, сделай же что-нибудь!

Дрожащей рукой, практически изнемогая, Николас поднял блистающее кольцо и положил его себе на грудь. Вирная бросился к нему, пытаясь воспрепятствовать, но тут Вяйнямейнен ухватил его сзади за длинные космы и повалил на землю. Вскрикнув от неожиданности, Вирная шлепнулся на спину, и копье выпало у него из руки.

Николас прижал свою бессмертную душу к груди и надавил: свечение исчезло, а сам он рухнул на пол.

– Нет! – начала визжать Калматар, заметив, что к Николасу возвращается его жизненная сила.

Кровь, текшая по лицу и рукам Николаса, остановилась и осыпалась вниз, словно сухая глина. Раны зажили, кровоподтеки исчезли, и когда Николас поднял лицо к Калматар, в его глазах горел уже совсем другой жар, чем прежде.

– Уходи отсюда, ведьма! Проваливай обратно в тот мир, где тебя и зачали! Возвращайся обратно в Туонелу, на суд к сестрам! – проревел в ярости Николас.

– Ты меня изгоняешь? Ты! Неужели в тебе нет ни капли милости? – жалобно произнесла Калматар.

– Милости? Я могу простить тебя, могу – не в пример тебе – помиловать, но ты должна уйти! Навсегда! – угрожающе сказал Николас, поднявшись на ноги. И теперь он стоял уже непоколебимо твердо.

На прекрасном лице Калматар отразилась ненависть.

– Я еще отомщу тебе, запомни это, Николас! Даже если ты пойдешь на край земли, я уничтожу все, что тебе дорого, и ты НЕ сможешь меня отринуть!

– Я – бессмертен, я – наследник северных ветров и сияния Похьелы. Я жалею тебя не из-за богатств и даже не из-за любви, но только потому, что ты жестока и сердце твое черное. Таким, как ты, нет места в этом мире! – угрожающе произнес Николас, держа в руке золотой нож. Он поднял его высоко над головой.

В ответ Калматар топнула ногой, словно капризный ребенок.

– Меня ты не отринешь! – прокричала она и топнула ногой еще раз.

Гора начала сотрясаться.

С ужасным треском от сводов пещеры начали откалываться огромные каменные сталактиты и гигантские сосульки. Первый из них, расколовшись у ног Николаса, поднял такой грохот, что всем заложило уши.

– Нет! – вновь прокричала Калматар и опять топнула. Новая глыба оторвалась от свода и полетела прямо в Николаса.

– Вспомни Овтамо! – крикнул ему Вяйнямейнен, удерживая рвущегося из рук Вирная. – Вспомни свое испытание!

Трон Калматар источал насколько яркий свет, что ослепил Николаса, но на его губах взыграла победоносная улыбка, когда он вспомнил пролетавшие мимо него в лесу Овтамо деревья и валуны и понял, что имеет в виду Вяйнямейнен. И тогда Николас зажмурился, зажал в руке нож и бросился на Калматар.

– Нет! – визжала Калматар, топая ногами, исходя яростью и разбрасывая по зале вокруг себя невидимые молнии.

С грохотом вокруг падали сталактиты и сосульки. Уворачиваясь от них, Николас скользил, перешагивал, отпрыгивал в сторону – двигался вперед. Падая, они разлетались на тысячи осколков, но каким-то чудом Николасу удалось выйти невредимым.