Проклятие ледяной горы

– Вот незадача, остался без веселья, – недовольно сказал он, затем пожал плечами, вздохнул и добавил, приободрившись: – Ну, тогда я поехал! Еще свидимся!

Кривша забрался на палубу: послышался стук, бряк, фырчанье и бурчание. Якорь поднялся.

Хесси вздохнул, а Николас покачал головой:

– Кривша!

Послышались скорые шаги, а затем показался и сам тролль-кузнец, который озабоченно спросил:

– Что?

– Нам бы до дому добраться. И если у тебя ничего особенного не намечается, то…

– Эх, вот ведь, как-то я не подумал, – сказал Кривша, ударившись о борт. – А ну, добро пожаловать на борт! – сказал он, потирая ушибленное место.

Глава 44

– Ты спас всю деревню и всех ее жителей, – сказал суровый длиннобородый калевалец по имени Хейкконен, крепко пожимая руку Николасу, и улыбнулся. – Ты наш спаситель, о котором всегда говорилось в легендах, и впредь тоже будут говорить.

Николас разразился смехом – таким, в котором звучала теперь уже совершенно иная радость, и это было радостью, какой он еще никогда в жизни не испытывал. Со слезами на глазах он веселился вместе со всеми за столом, и радостные речи наполняли комнату.

Шел пир. Сара, ее мать и сестры суетились вокруг гостей, легонько трепеща крылышками: подавали еду и питье, помогали малым детям, наполняли кубки и кувшины. Всем места не хватало, и братья принесли еще стульев.

Николас вытер слезы радости.

– Спасибо, – сказал он. – Спасибо вам за эти слова. Честно.

Хесси вздрогнул от неожиданности, ведь слово «честность» было не для него, он искренне надеялся, что ему никогда не придется расписываться в таких чувствах. А еще он подумал, что честность – последнее, что нужно настоящему вору!

Подумав, он начал осторожно запихивать солонку в карман, но не тут-то было – мать Сары быстро шлепнула его по рукам.

– Вы эти свои причуды оставьте, нам они не по душе, господин еж, – сказала мать Сары и продолжила свои занятия, поглядывая на Хесси. А ему ничего не оставалось, как смириться и оставить солонку.

– Даже и не знаю, кого мне благодарить… за то, что ты попал к нам… может… – Хейкконен пытался подыскать нужные слова.

– Мы это знаем, – сказала мать Сары, легонько постучав мужа по спине. – Мы знаем… Николас не мог не оказаться у нас в нужный момент.

Сара же как воды в рот набрала: за все путешествие она ни разу не подошла к Николасу! А он никак не мог взять в толк почему. Ведь именно он спас девочку и всю ее семью, но Сара ни произнесла ни словечка благодарности! Даже когда они смотрели с летучего корабля, как возвращающиеся в свои дома люди зажигают повсюду свет в Похьеле и Калевале. И что же теперь? Сара то поглядывала на Николаса с грустью, то в ее глазах мелькал огонь.

– Чего-то не видать Вяйнямейнена, – сказал Николас, присаживаясь к столу. У него урчало в животе, и он никак не мог вспомнить, когда ел в последний раз.

В ответ Сара вспыхнула.

– Да ты никак по Аннукке соскучился? – спросила она колко, но так, что никто, кроме Николаса, этого не услышал.

Николас вздрогнул: Аннукка все же хоть как-то поблагодарила его.

Вздрогнул, но промолчал. Ему хотелось заглушить это странное теплое чувство, которое охватывало его всякий раз, когда он смотрел на Сару или слышал имя Аннукки.

– Он в нижней деревне, – ответил Хейкконен. – Успеешь ты еще шамана повидать. А сначала поел бы досыта.

Вечером повсюду зазвучала музыка, и настало время Николасу принимать благодарности радостных жителей деревни: они жали ему руки, несли подарки и дарили венки. Николас стал для них героем, спасшим их деревню, избавившим их от рабства и вечного страха. Матери подносили ему своих младенцев, отцы тащили ему целыми кувшинами пиво и квас. Полными корзинами перед Николасом и Хесси ставили пироги и прочие яства.

Было уже поздно, когда Сара наконец подошла к Николасу, осторожно взяла его за руку и повела к огромной ели, растущей посреди деревни. Жители были заняты тем, что развешивали на ней светильники и соломенные украшения. Веселящиеся Хесси и Кривша остались с танцующими.

– В это время мы обычно празднуем середину зимы, – сказала Сара больше себе, чем Николасу, – но теперь у нас есть повод отпраздновать по полной.

– Кажется, ваши еще не забыли того, что с ними случилось, – шепнул Николас.

– Им уже легче, но страх они еще будут долго помнить. И они знают, что ты – их спаситель, – ответила Сара сдержанно.

Опять Николасу стало тяжко на сердце. Он вздохнул и тут заметил среди возящихся под елью детей одного оборванного и прегрязнущего мальчишку, который не выглядел таким же счастливым, как остальные. И тогда Николас присел к нему и начал рыться в своих карманах.

Там нашлась маленькая игрушечная собачка. Он протянул ее и сказал:

– На, возьми-ка вот это.