Проклятие медвежонка (СИ)

Я подняла голову вверх и наблюдала кружение надо мной. Голова моя тоже закружилась, я чувствовала, как силы покидали меня… Последнее, что я помню, как Хворостова, приземлившись и оставив свою метлу, подошла ко мне, достала огромный клинок из-под балахона и, взяв мою руку, оставила на ней огромный порез с тыльной стороны ладони. Сквозь сон я видела, как кровь тонкой струйкой постепенно наполнила до краёв серебряную чашу, подставленную Хворостовской подругой. Боли я не чувствовала.

- Анжелика, всё хорошо? - стоял в ушах тот знакомый голос незнакомой Королевы…

После этого голова моя, тяжёлая, словно железная, упала на грудь….

- Что с тобой? – спросила блондинка с короткой стрижкой у парня, скорчившегося от боли и державшегося за голову.

- Не знаю, голова вдруг резко закружилась, - сквозь зубы процедил он и пошатнулся.

- Тебе плохо? Присядь! – взяла она его за руку и подвела к скамейке.

Ник, а это был именно он, послушно сел на лавку, продолжая держаться за голову.

- С тобой всё нормально? – переживала Рита за своего друга.

- Подожди немного! – сказал он сквозь зубы, корчась от боли. – Ощущение, будто током бьёт изнутри!

- Бедный. Может, скорую вызвать?

- Нет. Уже лучше. Сейчас отпустит, – схватил он Риту за руки и усадил к себе на колени.

- Ты чего, Ник? Пусти! – извивалась она.

Ник целовал её в шею.

- И не подумаю!

Эти двое сидели на скамейке в парке. Солнце уже давно скрылось, оставив свой пост луне, которая, словно толстый дрожжевой блин висела в небе. В воздухе стоял аромат весны, от которого кругом шла голова, и тянуло на безумие.

- Ну, что? Повторим вчерашнее? – спросил Ник у своей пленницы.

- Меня домой не пустят.

- Скажешь, что задержалась у подруги, – продолжал Ник покрывать шею девушки поцелуями.

- Ладно! Поехали! – сдалась та, даже не догадываясь, что из-за дерева за этой воркующей парочкой наблюдает странный человек в чёрном костюме.

Ник же улыбался напоминающей оскал улыбкой, чувствуя, что игра идёт по его правилам.

Ник и Рита сели на чёрную «Ямаху» и укатили в ночную столичную жизнь. Через час они уже ласкали друг друга в постели в мотеле с символичным названием «Мечта», в номере 13, который Домбровский снимал для подобных случаев, выбрав для себя очередную жертву….

Глава восьмая «Спаситель»

Я проснулась на следующий день в своей кровати. Рядом лежал тот самый синий медвежонок. Мне стало так жаль его, того, которого бросили или потеряли, я прижала свою находку к груди и просидела так некоторое время. Затем посмотрела на ладонь. Она была чиста, без каких-либо порезов. Я свободно вздохнула: всего лишь страшный сон. Присниться же такое!

- Ты идёшь в институт? – как всегда в арке двери появилась мама.

- Иду, конечно! Сегодня семинар по философии – прогулять никак нельзя.

- Ну, тогда поднимайся быстрее. Завтрак на столе, – я, как только глаза открыла, уже почувствовала запах гренок и какао.

Приняв душ, надев свою бессменную синюю юбку и серую водолазку и собрав волосы в тугой пучок, через десять минут я уже сидела за столом.

- С тобой всё нормально? Ты какая-то бледная, - сказала мама.

- Да, всё как обычно. Сон какой-то странный приснился.

- Да? Не удивительно! – не унималась та. - Сколько раз говорила тебе, сними этот страшный плакат со стены.

- Мама, не начинай, прошу тебя. Дай спокойно позавтракать. Да, кстати, гренки супер получились, – старалась я перевести разговор на другую тему.

- А мне кажется, подгорели немного, - улыбнувшись, догадалась мама о моей хитрости. – Кстати, что это за медведь у тебя на кровати? Раньше я его не видела.

- Нашла его на улице.

- И притащила домой?

- Его просто кто-то потерял. Был сильный дождь, я не могла его оставить.

- Моя спасительница бедных и несчастных! – ласковым голосом продолжала мама. - Ладно, не буду тебе мешать. Я уже опаздываю в школу.

Она поднялась с места, чмокнула меня в лоб и вскоре загремела ключами в замочной скважине.

Я, надкусив гренку, так и сидела с набитым ртом, продолжая думать о том странном сне. Мои мысли прервал телефонный звонок. Номер был Наташин.

- Да, привет, - ответила я.

- Слушай, Лика, тут такое дело. В общем, я сегодня прогуляю. Потом тебе всё объясню! Лады? Можешь меня в универе отмазать?

- Не знаю, получится ли? По крайней мере, Глафира Аркадьевна точно заметит, что тебя нет. А у нас сегодня семинар. Она тебе не простит.

- Вот чёрт! – раздалось на другом конце провода. - Я про философию совсем забыла. Ну, ладно, будь что будет! Всё же попробуй!

- Хорошо, конечно, постараюсь…

Не успела я договорить, как Наташа положила трубку. Ну почему именно сегодня? Я так хотела рассказать ей о своём сне. У меня мурашки пробежали по коже, как только я вспомнила Хворостову на метле, кружащую над ночной поляной, страшный хохот, эхом раздававшийся в ушах, перекосившиеся лица героев ночной посиделки…. Тем более, говорят, если до двенадцати рассказать кому-нибудь свой сон, то он не сбудется. А теперь и поделиться не с кем. Задумавшись, я совсем позабыла о времени. Отправив в рот очередную гренку, запив всё это дело какао, я поторопилась.