Проклятие пикси (СИ)

— Мы поняли, — чародейка пометила, что Монси подвержен приступам агрессии, — и сочувствуем вашему горю, — на этих словах Вилохэд про себя усмехнулся: сочувствия в некромантке было разве что с маковое зерно, — что вы делали после ухода супруги?

— Я от обиды выпил, — почесав небритый подбородок, признался садовник, — а после спать лёг. Утором, как и всегда, в сад пошёл кормушки наполнить, а там... — он закрыл лицо руками, — моя Сэрушка в рубашке с цветочками на ветерке раскачивается. Её посиневшие ноги до сих пор перед глазами...

— Получается, свой дом вы ночью не покидали, — Вилохэд тоже что-то пометил в своём блокноте. Блокнот этот был дорогой, в кожаном переплёте, а ручка серебряная, с самопишущим пером и гравировкой в виде дубовых листьев.

— Нет, клянусь всеми богами, нет!

— Хорошо, мы вам верим.

На улице Рика с наслаждением вдохнула свежий морозный воздух, дом графини Сакэда был слишком тёмным, а сама хозяйка, безумно боящаяся сквозняков, вела непримиримую борьбу с проветриванием зимой. Поэтому воздух на улице показался чародейке особенно желанным.

— Итак, — Вилохэд поправил модную в этом сезоне меховую шапку в стиле континентальных кочевников, — я проверяю Гектора Сакэда, а горничную оставляю на вас. Предлагаю пари: если правы вы, я веду вас в самый дорогой ресторан Кленфилда, а если окажусь прав я, — он окинул чародейку оценивающим взглядом, от которого она поёжилась, — вы хотя бы на неделю смените свой омерзительный наряд на модное платье.

Глава 7 "КРАСНЫЕ И ЗЕЛЁНЫЕ КЛЁНЫ"

Вечером Рика возвратилась уставшая. Полдня она провела в доме графини Сакэда, после в коррехидории делала вскрытие, писала отчёты и приводила в порядок журналы, куда записывались поступившие трупы, а также перечислялись вещи покойных и указывалась причина смерти.

У Эни заболела ученица, поэтому подруга уже обустроилась на кухне за столом и пила свой любимый кофе, в котором молока, бывало, куда больше, нежели самого кофе. Госпожа Призм хлопотала у плиты.

— О, Рика, — обрадовалась подруга, — присоединяйся к нам.

— Какое ещё «присоединяйся»? – квартирная хозяйка повернулась и строго посмотрела на Эни, — это ты, Энечка, пообедать успела, а Эрика пускай сначала суп съест, а уже потом мы ей кофе с творожными кексами подадим.

— Не хочется мне что-то супа, — призналась Рика. Запах варёного гороха она учуяла сразу, как только перешагнула порог. У госпожи Призм была привычка добавлять в гороховый суп жареное копчёное сало, а чародейка его и сырым-то терпеть не могла.

— В городе я пообедала, — соврала она, не моргнув глазом, — а вот от творожных кексиков отказываться не собираюсь.

Скоро перед ней уже стояла её любимая коричневая чашка, а в ней плескался кофе.

— Ну, рассказывай, как началась трудовая неделя? – Эни небрежным жестом перекинула за спину локоны, — что произошло интересненького?

— Если тебя заинтересует труп в саду графини Сакэда, приготовься слушать.

— Опять Сакэда, — всплеснула руками Доротея Призм.

Она подлила воду в тушащееся овощи, накрыла крышкой сотейник и уселась за стол, — нет, этот род определённо притягивает к себе скандалы. Надеюсь, несчастье случилось не с леди Элеонор?

— Нет, — ответила чародейка и без подробностей поведала об убийстве.

— Вот и славно, — вынесла вердикт квартирная хозяйка, — конечно, кухарку мне тоже жаль, но бедняжка леди Элеонор! Такая красавица, и такая печальная судьба, — она грустно покачала головой, — в молодости она была законодательницей моды в Кленфилде. Помню, у неё волосы были такого необычайно красивого золотистого оттенка. Ни дать, ни взять – деревенское сливочное масло. И знаете что? Все модницы Кленфилда принялись красить волосы в тот же цвет. Что греха таить, я тоже красила, — Доротея Призм вздохнула с лёгким сожалением о безвозвратно ушедших днях молодости, — в то время о скандале с Сакэда вся столица болтала. Сэр Чарльз, тогда ещё молодой и рано овдовевший, страсть как увлёкся какой-то артисткой. Циркачкой или певицей, точно уже не помню. Собственно, подлинных подробностей тогда никто и не знал. Ведь в газетах писали: «Граф С. Объявил о помолвке с госпожой Х». Ходили тогда упорные слухи, будто Сакэда тогда даже из семьи уходил, настолько любовь его захватила. Самой королеве Арисе пришлось вмешаться и уговорить сэра Чарльза на брак с первой придворной дамой. И, само собой, Королевское приданое не последнюю роль сыграло – финансовые дела дома Сакэда в упадок пришли. Выгодный брак решил все проблемы. Леди Элеонор сказочно хороша была в наряде невесты, все подходы к храму, где церемония проходила люди с самого утра запрудили. Мы с мужем тоже ходили. Очень уж хотелось тогда золотоволосую красавицу своими глазами увидеть. И вот теперь у бедняжки – леди Элеонор опять несчастье. Недавно любимого супруга похоронила, теперь это! За какие грехи на женщину обрушивается столько несчастий? Как она перенесла очередной жестокий удар судьбы?