Проклятие пикси (СИ)

Сжав зубы, чародейка полезла в саквояж и вооружилась склянкой с желчью (по рецепту нужна была человеческая, но бабушка заверила тогда ещё маленькую Эрику, что для ритуала прекрасно подходит и свиная), серебряное блюдечко и шнурок из волос мертвеца тоже заняли своё место. Девушка отрезала серебряными, похожими на маникюрные, ножницами кусочек шнурка — в самый раз для задушенного, и вызвала изнывающую от безделья Таму. Кошачий череп, прядая от возбуждения призрачными ушками, завертелся под потолком, обсыпая хозяйку фиолетовыми искорками.

— Хватит, Тама, — строго приказала чародейка, — нас ждут дела.

Бывшая любимая кошка, вернее всё, что от неё осталось, тотчас устроилась на плече, по старой кошачьей привычке боднув хозяйку в щёку. Рика окунула шнурок в желчь, сбрызнула парой капель розмарина и подожгла щелчком пальцев. Кольнуло болью в виске, но пускай граф Окку видит, чего стоят выпускники Академии магии. Тама привычно подхватила зубами горящий шнурок и закружилась по комнате. Запах от ритуала был преотвратный, и Рика не без удовольствия наблюдала, как четвёртый сын Дубового клана изо всех сил старается сдержать гримасу отвращения на лице. Кошачий череп подлетел к окну, от тлеющего шнурка протянулись длинные дымные щупальца и обвились вокруг подхвата от штор, свободно свисающего вниз: шторы в кабинете были плотно задёрнуты, похоже с самого дня смерти хозяина. Тама взмыла под потолок, замерла на мгновение, словно прислушиваясь, разжала зубы, и продолжающий тлеть обрывок шнурка медленно опустился на пол между камином и письменным столом, вспыхнул тёмным пламенем и исчез. Момент вспышки высветил на полу неясный след. Это и был отпечаток ухода, который чародейка должна была выявить с самого начала, но столь позорно забыла. Довольный фамильяр возвратился на плечо хозяйки и слизнул капельку крови с пальца девушки — законная плата за прекрасно выполненную работу.

Чародейка протянула начальнику подхват от шторы.

— Это — орудие убийства, а здесь, — она не без театральности указала на ковёр, — смерть настигла Сэру Монси, и произошло это в одиннадцать часов сорок семь минут.

"Что, доволен, — добавила она про себя, — как теперь насчёт пользы женщин на службе Кленовой короне?"

Вилохэда ужасно раздражала вонь, заполнившая кабинет после ритуала, он взял подхват и поспешил покинуть место преступления, задаваясь вопросом: все некромантские заклинания обладают такими побочными эффектами, или госпожа Таками специально, чтобы досадить, выбрала наиболее пакостный ритуал?

Графиня Сакэда сидела в маленькой гостиной. Она, казалось, позабыла о вышивании, просто держала на коленях пяльца, а в руке иголку со вздетой в неё ниткой. Мия Такеру примостилась поодаль и усердно трудилась над парой алых карпов среди речной травы, уже больше, чем наполовину вышитыми на светло-голубом шёлке. При виде коррехидора она немного оживилась и спросила, как продвигается расследование.

Эрика уже готова была похвастаться, что они нашли орудие убийства, но Вилохэд бросил на неё предостерегающий взгляд и сказал:

— Мы провели все необходимые процедуры и выяснили много полезной информации. Леди Элеонор, вы можете быть спокойны, убийца будет найден и понесёт наказание.

— Хорошо бы, Вилли, хорошо бы, — графиня вздохнула, — меня будоражит один момент, — в её голубых глазах блеснули слёзы, — я никак не могу отделаться от страха, что это я, — женщина заплакала, — я убила бедную Сэру. Пикси заставили меня принести им жертву. Они могут, могут затуманить разум, заставить. Смогли же они принудить моего дорогого Чарльза покончить с собой!

— Леди Элеонор, — Вил опустился рядом на диван и похлопал графиню по руке, — я на все сто процентов уверен, что вы тут совершенно ни при чём. Такая милая дама, как вы, просто не способна совершить злодеяние. Выбросьте глупые мысли из головы и положитесь на нас.

— Вы, как и все остальные недооцениваете пикси, — с печальной обречённостью проговорила графиня Сакэда, — они хитры, коварны и способны добраться до самых тёмных уголков души человека.

— Госпожа, — проговорила Мия тоном, каким обыкновенно разговаривают с детьми, — у Неблагого двора наверняка найдётся много более насущных дел, чем склонять кого-либо совершить убийство.

— Никакое колдовство не может заставить человека сделать то, что он полагает для себя неприемлемым, — авторитетно заявила чародейка, — только заклятие полного подчинения. Оно делает объект абсолютно подконтрольным. Эта магия запрещена в Артании, и она оставляет явные следы: находившийся под заклятием человек впадает в сон на несколько суток. Сон этот весьма напоминает летаргический, и после пробуждения остаются не проходящие провалы в памяти. Вы же проснулись вовремя, и с памятью у вас полный порядок.

— Кто знает, какие заклятия использовали бы пикси, — задумчиво проговорила компаньонка, — если бы они существовали на самом деле, конечно. У маленького народца магия может быть совершенно другой природы...