— Как жаль, что люди всё чаще стали отказываться от артанских традиций, — грустно проговорила женщина, отпив из своей чашки, — чаепитие – обычай, в котором переплетаются вкусы с искусством, а души обретают временные гармонию и покой. Но я заболталась. Мистрис Таками, ведь я не ошиблась, вы – чародейка, и, возможно, некромант. Амулет на вашей груди указывает на ваше посвящение богу смерти.
Рика растерянно кивнула. Госпожа Дженсен оказалась слишком внимательной и проницательной. Ну оно и к лучшему: с умным человеком проще вести дела.
— Чем я могу быть вам полезной?
— Мне нужно знать, снимали ли у вас номер вечером воскресенья четверо мужчин и одна девушка весьма невзрачной наружности, но кричаще одетая и сильно накрашенная.
— Полагаю, раз вы спрашиваете, то имеете для этого веские основания? – холёная рука, никогда не знавшая тяжёлой работы, потянулась к сонетке, — да, мне знакомы лица, о которых вы говорите, — голова с изящной причёской и цветочными шпильками чуть склонилась набок.
Лёгкий стук в дверь. Блондинка с рецепции с поклоном передала амбарную книгу. Наманикюренный ноготок с золочённым кончиком заскользил по странице, заполненной летящим косым почерком, затем остановился.
— Вот. Господа, подписывающиеся как «Группа единомышленников», снимали комнату с большой ванной с девяти часов вечера до двух часов ночи. И девушка, описанная вами весьма точно, всё это время была с ними.
— Вы знаете настоящие имена клиентов?
— Естественно, — тонкие алые губы хозяйки «Замка» тронула лёгкая улыбка, — безопасность моего заведения превыше всего. Я знаю все имена. Девушку, к примеру, зовут Хана Гото, — она искоса взглянула на чародейку, отслеживая её реакцию.
Рика сказала, что именно Гото является объектом интереса Службы дневной безопасности и ночного покоя.
— Девица побыла в номере всё время, не покидала его и вниз не спускалась, — госпожа Дженсен отложила книгу и, предвосхищая вопрос Рики, пояснила, — у нас заклятия наблюдения в каждой комнате. Дорого, конечно, но вопрос безопасности превыше всего. В прошлом году одну девушку убил клиент. Утверждал, якобы несчастный случай. Мне подобные эксцессы ни к чему, вот я и приглядываю за любителями экзотической любви.
— Спасибо, — Эрика поставила бокал, — я получила всю необходимую информацию.
— Если потребуется, я подпишу все свои показания, — заверила госпожа Дженсен, — и по требованию суда раскрою имена мужчин, снимавших номер.
— Вполне вероятно, что этого не потребуется, — прощаясь, сказала чародейка, — спасибо за сотрудничество. Приятно видеть подобную готовность помогать властям.
— Рада была помочь, — церемонно, по всем правилам, поклонилась в ответ хозяйка отеля, — сотрудничество в властями – долг любого честного гражданина Артании, особенно, если граждане эти рассчитывают на понимание и поддержку со стороны властей.
Визит в «Замок любви» поставил бесповоротную и окончательную точку в развале версии Рики. Обидно и досадно! А как всё отлично складывалось: и мотив, и возможность, и шаль это эшвильская. Да и Хана врала и юлила так, что только бы идиот не заподозрил её в убийстве. И всё это из-за четверых любителей «кошечек». Раздосадованная и злая чародейка пошла назад в коррехидорию.
Около пяти в её кабинете объявился четвёртый сын Дубового клана. Он был в числе последних, кого Рика хотела бы видеть в час своего провала.
— По честности сказать, — начал он со смущённой улыбкой, — у меня не хватило духа сказать вам при предыдущей нашей встрече, что моя версия виновности в убийстве Гектора Сакэды рассыпалась в пух и прах.
Коррехидор уселся на стул.
— Оказалось, пасынок леди Элеонор провёл злополучную ночь в королевском мужском клубе, где упился до состояния, о коем я умолчу, из опасения оскорбить чувства дамы.
Рика хмыкнула. Можно подумать, что она росла, как оранжерейный цветок, и не имеет представления о таких тёмных сторонах человеческого бытия, как пьянство.
— Смиренно признаю свой проигрыш и готов выслушать победные реляции из ваших уст, — закончил он.
— Да и мне, собственно, гордиться нечем, — сказала чародейка, — Хана Гото тоже невиновна. Я так стремилась доказать её вину, что с блеском нашла алиби, к которому не подкопается даже самый въедливый судья. Девица поправляла своё финансовое положение, проводя время в отеле для свиданий в компании четверых любителей побегать голышом с прицепными ушами и хвостом. Не исключено, что кто-то из них пообещал ей устроить прослушивание. Видите ли Хана возомнила себя будущей звездой сцены. Так что у меня тоже – полное фиаско. Мы оба шли по ложному пути.
— Ну что ж, — подытожил Вил, — раз мы не заслужили похода в ресторацию, беру на себя смелость пригласить вас, Эрика, в «Дом шоколадных грёз». Нам нужно ещё раз всё хорошенько обдумать и выработать новый план действий. Предлагаю партнёрство вместо соперничества. Король уже дал понять моему многоуважаемому родителю, что в случае разочарования в моих детективных способностях, пятно позора ляжет на весь Дубовый клан.