Проклятие Плутона

Между тем, первые несколько десятков метров до цели, благо бежать ему пришлось по хорошо знакомому «генерально-стволовому» коридору, Герман преодолел достаточно быстро и без приключений.

Однако, оказавшись после этого на классической для всех «русских витязей» развилке-перепутье судьбоносных дорог-туннелей, он, сам того от себя никак не ожидая, вдруг засомневался в правильности первоначально им выбранного направления. Точнее даже, тупо и беззастенчиво замер в нерешительности перед лицом извечной, ещё со времен былинных богатырей и Ильи Муромца, триллемы: «Налево пойдёшь – коня потеряешь, себя спасёшь; направо пойдёшь – коня спасёшь и жену свою найдёшь; прямо пойдёшь – тупо… «рогом» упрешься в тупик! Или того хуже – жив будешь, да себя позабудешь!».

В заминке протоптавшись на перепутье более минуты, и всё это время зачем-то и с придурковатым выражением на лице разглядывая царапины на так некстати и безнадежно потухшем дисплее своего служебного «Навигатора», Герман, наконец, решился на отчаянный шаг и…

И, с учетом того что ледяном Плутоне отродясь не было, да и в принципе быть не могло, ни верных коней, ни потенциальных для каторжан-Старателей жен и бесхозных «полуцарств» в придачу, Леваневский, разумеется, пошел именно и традиционно для всех нормальных мужиков… НАЛЕВО!

Точнее даже не пошел, а, снова и стремглав, побежал по мрачному и давным-давно заброшенному тоннелю шахты пока …

Пока и где-то через пятьдесят или даже сто метров и после ещё двух развилок, вдруг и к своему искреннему ужасу не убедился в том, что окончательно заблудился!..

Уже в следующее мгновение Германа, пожалуй, впервые за всю его жизнь, предательски охватила паника, которую обычно испытывают новички-космопилоты, полностью потерявшие ориентацию в окружающем их пространстве!

Но он-то, Герман, этим самым «новичком» уже давно не был, но был признанным Героем войны и опытным, многое чего повидавшем на своем веку, военным летчиком! Пусть даже и – бывшим…

И вот на тебе!

Он, легендарно-бесстрашный комэск «Падших Ангелов», сейчас пребывал в откровенном ступоре – будучи не в силах даже пошевелиться! Да ещё и с нескрываемым ужасом вглядывающийся в окружавшую его темноту и угрожающе оскалившиеся на него тени от нависших над головой метанново-ледяных сталактитов, со всех сторон его обступивших углекислотно-азотных сталагмитов и кровожадно набычившихся каменных выступов-сколов априори ему незнакомого «ствола» плутонианской шахты.

Но и это было ещё не всё!

Стоило только Герману сделать ещё один, ненасытно-глубокий вдох, как некое, заведомо непреодолимое и доселе ему незнакомое чувство, вынудило его резко обернуться и чисто инстинктивно увеличить мощность своей, нервно подрагивающей на его гермошлеме, шахтерской коногонки-минипрожектора до запредельного максимумам.

И, надо признать, сделал он это как нельзя вовремя…

Потому как, прямо навстречу Герману из мрачной глубины уже давным-давно вылизанной подчистую роботами-рудокопами и благополучно ими же позабыто-заброшенной шахты медленно и с пугающей непосредственностью двигалось «Нечто».

Оно, это самое «нечто», выглядело как небольшой, размером с футбольный мяч, пугающе полупрозрачный и переливающийся всеми цветами радуги шар, который самоуверенно катился, именно – «катился», а не «плыл», в сторону застывшего в оцепенении Германа – причем не только по идеально отполированному роботами-«бурильщиками» полу туннелю, но и столь же непринужденно и вопреки всем законам гравитации так же и по его выщербленному потолку и отвесным стенам. Более того, время от времени «оно» неподвижно замирало на месте и, как если бы и подобно земным хищникам «водило носом по ветру», начинало «нервно» искриться и пульсировать багрово-сиреневым цветом… И только окончательно убедившись в том, что впереди и рядом с ним априори нет легкодоступных источников пищи или злейших природных врагов, сказочно-колобкообразное «нечто» вновь продолжало своё размеренно-рыскающее движение.

Герман смотрел на «незваного гостя», чем-то внешне напоминавшего банальную «шаровую молнию», как завороженный – не в силах ни пошевелится, ни уж и тем более броситься от него наутек – обратно к центральной развилке и спасительной «пещере» их с Мухой Рудоуправления.

Между тем и уже через мгновение, плутонианская швындра, а то, что это была именно она, Герман уже нисколько не сомневался, тоже вдруг заметила на своем пути живого и явно не из робкого десятка пришельца-человека.

Но вместо того, чтобы, как это делают нормальные земные твари при нежданной встрече с куда более, чем они сами, массивным и крупным по размерам противником, ретироваться и добровольно уступить дорогу «достойнейшему», маломерная плутанианская тварь неожиданно вспучилась. Да ещё и прямо на глазах изумленного Германа лихо развернулась изнутри, как распускается обычный цветок, в тончайшее, наподобие женской вуали, и с легкостью парящее в сильно разреженном воздухе полотно-покрывало.