Проклятие Шалиона

Рот Тейдеса приоткрылся, чтобы запротестовать, но из него не вырвалось ни звука. Кэсерил не думал, что мальчик притворяется – слишком испуганным и потрясенным сделалось выражение его глаз. Единственная отрада, которую принес сегодняшний день, – Дондо обманул Тейдеса, но не успел испортить его окончательно. Тейдес был всего лишь орудием – не сообщником, не братоубийцей. К несчастью, он оказался орудием, продолжающим действовать и после того, как мастер выпустил его из рук. «А чья вина в том, что мальчик глотал ложь, если никто не кормил его правдой?»

Болезненный человечек, назначенный секретарем-наставником принца после смерти ди Санда, с удивлением оторвал взор от бумаг на письменном столе, когда Кэсерил привел Тейдеса в его покои.

– Присмотрите за своим господином, – резко сказал ему Кэсерил. – Он ранен. Он не должен покидать своих комнат, пока канцлер ди Джиронал не узнает о случившемся и позволит ему выйти.

Чуть наклонившись, он добавил с легким удовлетворением:

– Если вы знали об этом безобразии и ничего не сделали, чтобы его предотвратить, канцлер будет в ярости.

Человек за столом побледнел. Кэсерил повернулся к ним обоим спиной. Теперь проверить, как там Умегат…

– Но, лорд Кэсерил… – голос Тейдеса дрожал, – что же мне делать?

Кэсерил, повернув голову, бросил через плечо:

– Молиться.

И зашагал прочь из покоев.

18

Свернув к лестнице, он услышал наверху торопливые женские шаги – по ступеням спускалась леди Бетрис. Она почти бежала, и ее лавандовые юбки развевались.

– Лорд Кэсерил! Что происходит? Мы слышали крики – одна из служанок кричала, что принц Тейдес сошел с ума и пытался убить зверей рея!

– Он не сошел с ума – скорее, его ввели в заблуждение. Надеюсь. И не пытался, а убил, – несколькими краткими и горькими фразами Кэсерил живописал кошмар в зверинце.

– Но почему? – голос у нее сорвался от ужаса. Кэсерил покачал головой.

– Из-за лжи лорда Дондо, насколько я понял. Он убедил принца, что Умегат – рокнарский колдун и использует зверей, чтобы каким-то образом отравлять рея. Все было как раз наоборот – звери защищали и поддерживали рея, а теперь у него приступ. Пятеро богов, я не могу объяснять все это на лестнице! Скажите принцессе Исель, что я скоро приду к ней, но сначала я должен навестить раненых грумов. Оставайтесь у себя, не пускайте Исель в зверинец.

Правда, если Исель не дать какого-нибудь занятия, она сама отыщет для себя дело…

– Позаботьтесь о Саре – она несколько не в себе.

Кэсерил спустился вниз, прошел мимо места, где его – случайно? внезапно? – скрутил поутру приступ боли. Проклятый дух Дондо не сделал ни малейшей попытки схватить его сейчас.

В зверинце Кэсерил обнаружил, что незаменимый Палли и его люди уже перенесли Умегата и наиболее тяжело раненных в госпиталь Матери. Оставшийся грум пытался поймать перепуганную маленькую сине-желтую птичку, чудом упорхнувшую из рук капитана баосийской гвардии и спрятавшуюся за верхним карнизом. Кое-кто из конюхов неумело пытался помочь, а один подбрасывал плащ, надеясь поймать им пичужку.

– Стойте! – Кэсерил подавил панику. Из того, что было ему известно, маленькое пернатое создание оставалось последней нитью, связывавшей Орико с жизнью. Он отправил горе-помощников вынести убитых зверей и сложить их трупы во дворе, а также велел отчистить пол от крови. Затем, взяв в клетке велл горсть зерен, оставшихся от последнего прерванного кормления, Кэсерил стал приманивать птичку на руку, посвистывая, как это делал Умегат. К его удивлению, она послушалась и слетела к нему, после чего была водворена в клетку.

– Береги ее ценой собственной жизни, – велел он груму. Затем добавил для вящего эффекта: – Если она умрет – ты тоже умрешь.

Пустая угроза, а что делать? На грума, по крайней мере, она как будто подействовала. «Если она умрет, и Орико умрет?» Это вдруг показалось пугающе правдоподобным. Он повернулся, чтобы помочь вытащить тяжелые медвежьи туши.

– Нам освежевать их, господин? – поинтересовался один из конюхов, глядя на результаты безумной охоты Тейдеса, грудой возвышавшиеся на булыжниках.

– Нет! Ни в коем случае! – даже те несколько воронов Фонсы, что еще кружили в небе, не покушались на окровавленные трупы. – Поступите с ними… как с солдатами рея, павшими в битве. Сожгите или захороните. Но не свежуйте. И во имя всех пяти богов – не ешьте! – сглотнув комок в горле, Кэсерил положил в общую груду тел двух убитых воронов. – Достаточно святотатства на сегодня.

И все же боги оградили Тейдеса от убийства святого.

Топот копыт возвестил о прибытии Мартоу ди Джиронала, наверняка вызванного из дворца Джироналов; за ним вверх по холму следовали, задыхаясь на бегу, четверо посланных за ним гвардейцев. Канцлер легко спрыгнул с храпящей лошади и, кинув поводья поклонившемуся груму, уставился на курган из мертвых зверей. Темный медвежий мех шевельнулся на холодном ветру – единственное движение. Губы ди Джиронала скривились в беззвучном проклятии.

– Что это за безумие? – он посмотрел на Кэсерила, и глаза его подозрительно сузились. – Вы подбили Тейдеса на это?