Проклятие Шалиона

– Ваше преосвященство? – Кэсерил тронул его за пятицветный рукав. – Как там мальчик?

– Ах, лорд Кэсерил, – Менденаль встрепенулся и остановился. – Канцлер и принцесса снабдили меня пожертвованиями, чтобы я помолился за принца. Я как раз иду возложить их кошельки на алтарь.

– Вы думаете… молитвы пойдут на пользу? – «Вы думаете, хоть какие-нибудь молитвы идут на пользу?»

– Молитвы всегда идут на пользу. «Увы, это не так», – хотел возразить Кэсерил, но придержал язык.

Менденаль, перейдя на шепот, добавил:

– А ваши могут быть особенно полезными. Сейчас.

Кэсерил этого, однако, не заметил.

– Ваше преосвященство, я ни к одному человеку в мире не испытываю такой ненависти, чтобы посметь навлечь на него результаты моих молитв.

– Ох, – смущенно пробормотал настоятель. Он выдавил улыбку и вежливо попрощался.

Принцесса Исель вышла в коридор и огляделась, ища глазами Кэсерила. Увидев, она подозвала его к себе. Он поклонился.

– Принцесса?

Она тоже понизила голос – казалось, все здесь говорят шепотом.

– Речь идет об ампутации. Вы можете… не могли бы вы помочь держать его, если до этого дойдет? Полагаю, вы знаете, что нужно делать?

– Конечно, принцесса.

Кэсерил сглотнул. Кошмарные воспоминания о полевых госпиталях всплыли в памяти. Он никогда не мог решить, с кем тяжелее иметь дело – с человеком, который пытается стойко перенести операцию, или с человеком, чей рассудок не выдерживает мысли о предстоящем ужасе. Несравнимо легче, когда пациент ко времени начала операции пребывает в блаженной бессознательности.

– Скажите врачам, что я в их полном распоряжении. Их и лорда Тейдеса.

Он стоял в кабинете, прислонясь к стене, и слышал, как отреагировал мальчик на предложение ампутации. Похоже, Тейдеса можно было отнести ко второй категории пациентов. Он кричал и завывал, что не позволит кучке предателей и идиотов сделать из себя калеку, и швырялся вещами. Успокоил его только другой врач, высказавший мнение, что у принца не гангрена, а заражение крови – нос Кэсерила был вполне согласен с этим – и что в данном случае ампутация принесет больше вреда, чем пользы. Таким образом, лечение было сведено к обычному кровопусканию, хотя по воплям Тейдеса вполне можно решить, что врачи все же приступили к ампутации. Несмотря на то что рану промыли и обработали, температура не падала; слуги ведрами таскали холодную воду, чтобы приготовить ванну в медном корыте, установленном в гостиной. Врачи собирались окунуть в нее Тейдеса.

Всех этих докторов, помощников и слуг было вполне достаточно, чтобы справиться с одним пациентом, и Кэсерил решил на некоторое время удалиться в свой кабинет. Там он развлек себя, сочиняя едкие письма в городские советы, запаздывавшие с выплатами в бюджет принцессы Исель. Писать пришлось во все шесть городов. В свое оправдание городские советы присылали послания, в которых все сваливалось на неурожай, разбойников, мор, стихийные бедствия и вороватость сборщиков налогов. Интересно, отдав доходы от этих городов в приданое Исель, рей просто хотел отделаться от наиболее злостных неплательщиков или во всем Шалионе царили такие беспорядки и разруха?

Вошли Исель и Бетрис, они выглядели бледными и измученными.

– Моему брату совсем худо, – призналась принцесса. – Мы собираемся установить алтарь и помолиться до обеда. Может, нам вообще следует отказаться от еды и попоститься?

– Мне кажется, нужны не молитвы других людей, а молитвы самого Тейдеса. И не о выздоровлении, а о прощении.

Исель покачала головой.

– Он вообще отказывается молиться. Он говорит, что не виноват, что вся вина лежит на Дондо, а он никоим образом не хотел причинить Орико вред. И те, кто утверждает обратное, – мерзкие клеветники.

– А кто-нибудь так считает?

– Никто не высказывал этого принцу в лицо, но среди слуг расползаются странные слухи – нам сказала Нан, – ответила Бетрис.

Исель нахмурилась.

– Кэсерил… такое возможно?

Кэсерил поставил локти на стол и потер разламывающийся от боли лоб.

– Не со стороны Тейдеса. Я верю тому, что он говорит, – это идея Дондо. Что же касается Дондо, насчет него я готов поверить чему угодно. Посмотрите на дело с его позиций: он женится на сестре Тейдеса, затем помогает Тейдесу взойти на престол, пока мальчик еще несовершеннолетний. Глядя на Мартоу, Дондо понимает, какой властью обладает человек, сидящий у рея за пазухой. Не знаю уж, как он рассчитывал расправиться с Мартоу, но я уверен, что Дондо метил на место канцлера – возможно, регента – Шалиона. Может быть, даже и рея Шалиона, смотря какую дьявольскую судьбу он уготовил бы Тейдесу.

Исель прикусила нижнюю губу.

– А я думала, что вы спасли только меня, – она коротко дотронулась до плеча Кэсерила и прошла к себе.