Проклятие (СИ)

— Или ты боишься, что узрев твои прелести, я тут же накинусь на тебя, теряя контроль? — продолжал издеваться он.

Грейнджер молча выдохнула, обещая себе, что как только все закончится, она обрушит на бесстыжую белобрысую голову самые мерзкие мороки и сглазы, какие только сможет отыскать.

— Драко Малфой, ты самый мерзкий и самонадеянный…

— Как оригинально, — вставил он.

— Из всех людей, кого я знаю, — спокойно закончила Грейнджер, расстегивая дорожную мантию.

Очень глупо, но Гермиона надеялась, что у нее будет больше времени для того, чтобы уговорить Малфоя отказаться от попытки сбежать. И атмосфера в целом будет более благоприятная. А на деле Драко принялся метаться по комнате, отдавая распоряжения домовику, как только они переступили порог. Они и получаса здесь не провели, не обсудили все тонкости и детали обряда, а он уже щеголяет по комнате почти голышом. Да и вдобавок, то весь трясется от нервного озноба и упрямо молчит, то принимается упражняться в ораторском искусстве, что совершенно не к месту.

Так что Гермионе пришлось признать — вдохновенного доверительного разговора у них не получится. С большой долей вероятности Малфой попросит ее заткнуться, как только она заикнется о его планах. И тогда ей придется импровизировать. В конце концов, если все получится, какое-то время она будет в разы сильнее него, и на это была вся надежда.

— Пока мы не начали, я хочу попросить тебя кое-о чем, — осторожно начала она и, поймав вопросительный взгляд, решительно продолжила: — Когда мы закончим, останься, пожалуйста.

Малфой моментально сообразил, о чем сейчас будет говорить Грейнджер, и, зная ее, отшутиться ему не удасться. Минуту назад ему казалось, что напряжение и страх от надвигающегося ритуала отступают, что треп с Грейнджер снова помог ему отвлечься. Но, похоже, Гермиона как клещ вцепилась в идею о спасении его (якобы) заблудшей души и всего, что к этому прилагалось — будущее тысячи тысяч волшебников и бла-бла-бла.

— Ты не один, я помогу тебе, — продолжала она, расценив его сдержанное молчание как добрый знак. — Мы обязательно разберемся со всей этой путаницей и найдем способ снять проклятие. Нельзя просто так сбегать, обрекая нас всех на черт-те что. Ты не такой, я знаю это.

Малфой какое-то время буравил Гермиону тяжелым взглядом, а затем подошел к ней. Так близко, что она почувствовала его тепло. Удивительно, что его била мелкая дрожь, но от тела при этом исходил настоящий жар. Он выглядел ужасающе: под бледной кожей ритмично перекатывались налившиеся черным вены, от стоп до белеющего в полумраке лица.

— Гермиона, посмотри на меня, мне кажется… — Драко вдруг как-то весь согнулся, сгорбился, а пальцами принялся усиленно тереть лоб, будто пытаясь стереть с него что-то. — Кажется, тут что-то есть…

Волшебница отвела руки Малфоя в стороны, силясь что-то рассмотреть там, куда он указывал. Но кожа в этом месте была девственно чиста.

— Я ничего не вижу, тут ничего нет, — взволнованно произнесла она, пытаясь понять, что происходит.

— Странно, — вдруг чуть ли не прошипел Драко, резко отстраняясь от Гермионы. — А я думал, что у меня на лбу — гребаная молния. Иначе почему ты вдруг решила, что мне есть дело до спасения мира? Перепутала меня со своим ненаглядным Поттером? Я не герой, Грейнджер, будь любезна, запиши это, если запомнить — непосильная для тебя задача.

— Почему ты так упорно отрицаешь то хорошее, что в тебе есть? — тихо спросила она.

— Потому что во мне этого нет, — отрезал Малфой.