Проклятие Синь-камня: книжка о потерянной любви

Зарайск — город, основанный святыми. Есть очень известное сказание о гибели семьи святого благоверного Фёдора Юрьевича, сына князя Рязанского Юрия Ингворевича. Этот местный правитель в 6745 году от сотворения мира был отправлен послом к хану Батыю, который вторгся в русские земли. В обмен на мирный договор монгольский военачальник затребовал себе в ложе жену Фёдора — Евпраксию. Та в прошлом была греческой принцессой и поражала красотой всех, кто её видел.

— Не полезно бо есть нам християном тобе нечестивому царю водити жены своя на блуд, — ответил Батыю княжеский сын. — Аще нас приодолееши, то и женами нашими владети начнеши38.

Хан так и поступил. Разбил войско Фёдора на реке Воронеж, самого княжеского сына схватил и казнил, а потом привёл отряды к ставке неразумного правителя. Ставка продержалась недолго. Вскоре ордынские воины ворвались в Красный острог и порубили его защитников. Молодая княгиня Евпраксия сначала заперлась в «превысоком храме». А, узрев резню, вместе с малолетним сыном Иоанном прыгнула на камни в овраг (называвшийся тогда «заразой»). Прыгнула, и разбилась насмерть. Фёдор, Евпраксия и Иоанн причислены церковью к русским первомученикам, и с тех пор они оберегают Зарайск от всякой нечисти39.

* * *

— Ты не заплатил за представление, братец, — сказала Аглая и погладила арбалет. — Уже навестил своего друга Юдушку?

— Так это вы его значит, — выдавил из себя Мартин.

— Нет — ты. Застрелил своего благодетеля вследствие умопомешательства от лечебной боли, а потом застрелился сам. Из этого самого арбалета.

— Но что я вам сделал. Зачем?

— Объясняться мне не досуг. Но знай: когда мы с моей матушкой в первый раз пытались отправить на тот свет нашего проклятого батюшку, то совершили одну жуткую ошибку. Пришли к нему в скит с одним арбалетом. И матушка полегла на месте, не успев нажать на рычаг. Теперь такой ошибки не будет.

Из полумрака вышел Изот — тоже с заряженным арбалетом, направленным на юношу.

— Прости, Мартин, — пролепетал старец.

— В скиту я была молодой и глупой, и позволила дурной кровушке улизнуть, — продолжала безумная купчиха. — Да ещё монах меня предал — столько лет знал о тебе, и молчал. Предал, хотя говорил: «Я буду вечно любить тебя, Глашенька». Мужики все одинаковые. Но теперь наше с матушкой дело будет завершено.

— Позвольте мне просто уйти. Клянусь, что в Зарайске вы меня больше не увидите, — взмолился Мартин.

— Ну нет. Чтобы я отказалась от дела жизни… Через несколько вздохов проклятие останется только со мной, а потом и я унесу его в могилу. Прощай, братец. Ты милый мальчик, но знакомство с тобой не принесло мне радости.

Щелкнул рычаг, стукнула тетива, воздух прорезал шелест болта… Вены Мартина вспучились, кровь принялась заворачиваться в омут. Принялась, а потом жалобно застонала, и в бессилии остановилась… На полу, пронзённая выстрелом Изота, лежала Аглая. Дротик вошел ей точно в висок.

— Неважные делишки, — сказал старец. — Парень, ты же хотел бежать? Так бежим.

— Но почему вы это сделали? — юноша, непонимающе смотрел то на своего спасителя, то на убитую сестру.

— Меня очень убедительно попросил отец Митрий.

* * *

Они отправились на конюшню и лихорадочно впрягли лошадей в кибитку. Мартин сел внутрь, а Изот — на облучок, возницу решили не брать. Важно было покинуть стены Зарайского острога, пока не поднялся шум из-за двух похожих убийств. И они успели. Повозка вырвалась на свободу и помчалась по московской дороге. Но когда беглецы добрались до ближайшего сельца Новосёлки, уже почти стемнело.

Двигаться дальше стало невозможно. Однако в том сельце у старца была знакомая вдовушка. Нестарая ещё бабёнка поставила в стойла их лошадей, приютила самих беглецов, накормила, и сама отправилась ночевать к снохе. Мартин облегчённо выдохнул. Ещё одного представления с чужими любовными утехами он бы не выдержал.

Старец и юноша не знали, ждать ли погони, но погасили свечи и легли. При этом было понятно: попытки заснуть бесполезны. Настроить себя на отдых после всех потрясений Мартин не мог. Изот тоже ворочался.

— Послушайте, старец, — не выдержал Мартин. — Объясните, зачем вы меня отправили в комнатку с секретом, и устроили всё это? Только не юлите больше, у меня нет сил разбирать интриги.

— Юлить не буду, в этом больше нет смысла. Теперь мы с тобой оба — висельники, если нас поймают, — обнадёжил дядя. — А по поводу тайного места… Дело в том, что наш талант особенно разгорается ввиду похотливого возбуждения. В этот момент его может осязать другой обладатель таких же способностей, а порой и обычный человек. Глаша, упокой Господь её душу, хотела знать наверняка, что ты действительно её брат и носитель дара.

— Но вы же копались у меня в голове, и без того всё знали, — не понимал Мартин.

— Я не стал её этого рассказывать.

— Опять интриги, — расстроился юноша. — Вы можете рассказать мне всё без утайки с самого начала? Сейчас для этого, кажется, самое время.

— Ладно, только обещай, что после моего рассказа ты внимательно выслушаешь одно предложение, и отправишься со мной в Москву.