Проклятие Старого города

Я тихо шла следом за дочерью, стараясь не наступать на сухие ветки, которых было под ногами великое множество. Наконец, Адрианна вышла на поляну, имевшую форму пентаграммы. Я знала, что это моя мать Катарина, положившая конец многовековой борьбе темных сил, оставила эту поляну. Скорчившись за чахлым кустиком, я с ужасом следила за тем, как моя дочь зажигает силой взгляда огромные костры по краям поляны и как она, простирая вверх руки, выкрикивает непонятные заклинания, повторяя имена Вацлав и Ариадна. Я поняла, что моя дочь не смирилась с женитьбой брата и хочет сделать ему и его жене что-то плохое. Потом она начала читать следующее заклинание, и я обмерла. В детстве, я проводила много времени за чтением разных магических книг, которых у моей матери было великое множество. Катарина долгое время не оставляла надежды, что мой дар проснется, но увы. Некоторые заклинания, поразившие меня, я запомнила на всю жизнь, равно, как и то, что читала моя дочь. Она просила силы, темной силы. Никто из женщин нашего рода не пользовался темной магией. Только в очень редких случаях, как, например, Катарина при борьбе с вампирами и оборотнями. Но использовать темные силы в качестве помощника в борьбе с собственным братом! Это было чересчур даже для Адрианны!

Я ушла домой. Я не хотела, чтобы дочь видела меня. Всю ночь я прокрутилась в кровати, так и не уснув. Я не знала, что ей сказать. Под утро я забылась тяжелым, горячечным сном. Меня разбудил Вацлав. Он плакал. «Что-то с Ариадной?» – спросила я, так как была уверена в том, что заклинания начали действовать. «Нет. С Адрианой», – прорыдал мой сын. – «Она умерла».

Мой мозг отказывался принять эту информацию. Я оделась и спустилась вниз. В гостиной были полицейские, которые рассказали о том, что тело Адрианны нашли на опушке леса. Никаких видимых повреждений на нем не было. Коронеры решили, что у нее не выдержало сердце. И только я знала истинную причину ее смерти – моя дочь рассталась с жизнью добровольно, обменяв свою душу на черную магию.

Мы похоронили ее там же, в Кресновце. И уже через месяц уехали из города навсегда. Тебя взяли на воспитание Вацлав и Ариадна. Мы хотели, чтобы у тебя была семья. А потом они разбились. Поехали на машине к друзьям. Лопнуло колесо, машину занесло на встречную полосу, по которой ехал грузовик. Они погибли мгновенно. А ты чудом осталась жива.

– Я что, тоже была с ними? – с ужасом в голосе спросила Злата. – Ты никогда мне об этом не говорила.

– Не хотела травмировать, – вздохнула бабушка. – Ты была вместе с приемными родителями. Когда шофер грузовика вылез, чтобы оказать помощь пассажирам, он, увы, уже ничем не мог помочь им. Мужчина вызвал полицию и Скорую. Приехавшие полицейские сообщили мне о трагедии спустя пару часов после нее. Когда я узнала, что Вацлав и Ариадна мертвы, я закричала: «А Злата?» «Кто такая Злата?» – спросил полицейский. «Годовалая девочка», – сказала я. «Но никаких детей в машине не было», – растерянно проговорил страж порядка.

Я сразу же собралась и приехала на место трагедии. Тебя действительно не было в машине. Уйти ты не могла. Во-первых, потому, что еще не умела, а только ползала. А во-вторых, шофер грузовика утверждал, что он подошел к попавшей в аварию машине сразу же и никаких детей в ней не увидел.

Тебя нашли только через пять часов – в придорожном лесу. Ты сидела под деревом – без единой царапинки – и не плакала, а только повторяла: «Мама, мама!» Полицейские предположили, что при столкновении ты от удара вылетела из машины через открытое боковое стекло, и это, возможно, спасло тебе жизнь.

Бабушка глубоко вздохнула и как-то подозрительно шмыгнула носом.

– Бабуль, ты что, плачешь? – спросила Злата.

– Нет, моя хорошая, тебе показалось, – неуверенно возразила Анна Васильевна. – Ну, вот, собственно, и все. Так я в один год потеряла обоих детей: дочь и сына. Хотя Ариадна тоже была мне как дочь. Если бы ты сама обо всем не узнала, я никогда не рассказала бы тебе о том, кто твоя настоящая мама, потому что все это очень тяжело. Для меня ее поступок явился настоящим предательством. Извини, но это так.

– Я понимаю тебя, бабушка, и ни в коем случае не осуждаю, – сказала Злата. – Но что мне делать теперь? У меня ведь нет никаких способностей, верно? Иначе бы они проявились давным-давно.

– Может, нет, а может, и есть, – уклончиво проговорила старушка. – Иногда, детка, способности подобного рода проявляют себя тогда, когда их владельцу грозит опасность. Они тогда словно активируются. Конечно, такой сильный дар, какой был у твоей мамы и ее бабушки Катарины, нельзя не заметить. А я, например, смогла развить свою интуицию только с годами.

– Активировать, – пробормотала Злата. – Совсем, как способность Дэвида превращаться в волка.

– Ты что-то сказала, милая? – поинтересовалась бабушка.

– Нет, это я сама с собой. Ладно, бабушка, я позвоню тебе вечером. Все будет в порядке, не беспокойся за меня. Ты все сделала правильно.

– Я рада, что ты понимаешь меня, – бабушка облегченно вздохнула. – Я соскучилась.