Проклятие Тары. Артефакт-детектив

«Обожди в приемной», — приказал он писарю и подозвал ординарца.

«Что??? — гневно вскричал военмин, узнав о бегстве Демидова. — Идиоты! Прозевать боевой аэроплан у себя под носом! В расход часовых! Соедини меня с Хряповым! Отставить! Я ж его к шорнику откомандировал. Позвони в Госохрану, — взгляд Блюхера метал молнии и, казалось, искрился, — караул арестовать и доставить сюда, срочно!» — приказал он ординарцу и велел позвать Самуила, который все слышал из-за полуприкрытой двери…

Когда избу Власа пролетели сани, шорник возился во дворе и, услышав шум приближавшегося экипажа, прильнул к заборной щели. В пассажире саней он признал Берга и заковылял было к воротам, как услыхал цокот удалявшихся копыт. Не став отворять ворот, он вновь приложился к забору. За дорогой, перед самым еловым леском, он приметил курящего субъекта, заполошенно озиравшегося то на избу, то на задник удалявшегося в клубах снежной пыли экипажа. В это мгновение из леса раздался пронзительный свист, паренек поспешно бросил окурок и, зябко поеживаясь, исчез за деревьями.

«Теперь понятно, отчего господин подполковник не остановился. Засек слежку, ясно дело, — потер небритую щеку Влас. — Как стемнеет, уходить надо. Жаль голубей отпустить придется, да делать нечего, не красноперым же оставлять», — прихватив бинокль, он полез на чердак. Оказавшись в голубятне, Влас нежно поворковал с птицами и, одну за другой, выпустил всех на волю. Тревожный гомон разлетевшихся голубей привлек внимание наблюдавших за избой контрразведчиков. В окулярах бинокля шорника заметались их черные фигуры, контрастно смотревшиеся на снегу.

«Да вас тут цельную ораву напригнали! — неторопливо водил биноклем Влас. — Плотно дом обложили, за околицу хрен сунешься».

Вечером госохрановцы развели костры и шорнику стало ясно, что западня захлопнулась. «Еще повоюем, за понюшку табаку я не дамся», — он достал из чулана обернутую в рогожу трехлинейку и, положив заряженное оружие на печи, устроился рядом.

С первыми проблесками зари Влас вновь забрался на чердак и навел окуляры. Костры все так же горели, а люди бодрствовали. Когда совсем рассвело, в стане чекистов началось движение. «Кажись, ко мне гости пожалуют. Надо бы их встретить с музыкой», — шорник передернул затвор и стал терпеливо ждать. Первым у ворот объявился новоприбывший Хряпов.

— Влас, открывай, потолковать надо! — разнесся по округе его зычный голос. Мертвое молчание послужило ему ответом. «Голос подам, раньше времени себя обнаружу», — рассудил шорник и затаился в избе. Мерный стук топора сотрясал ворота. Калитка поддалась, и чекисты рассыпались по двору. Шорник примерился и выстрелил из-за приоткрытой створки окна. Взмахнув по-бабьи руками, госохранник рухнул в снег как подкошенный. «За мной, к поленнице, бегом! — скомандовал Хряпов, увлекая за собой людей. Еще выстрел, и новый труп остался во дворе. — Не стрелять, берем живьем!» — вбежал первым на крыльцо главный чекист.

«Хрен тебе живьем, красноперый!» — точным выстрелом Влас сразил Хряпова в шею. Заливая кровью доски крыльца, тот застыл на мгновение и стал оседать вдоль стены. С гибелью вожака госохрановцы впали в минутный ступор, после чего в дикой ярости выломали дверь и, напрочь забыв о приказе брать шорника живым, открыли беспорядочную стрельбу. Прицельные выстрелы Власа встретили их. Один лег в горнице возле стола, другой нашел свою смерть у печки. В это мгновение в магазине Власовой винтовки кончились патроны, и он полез в карман за обоймой. Минутное замешательство, и шальная пуля перебила ему запястье, пальцы инстинктивно разжались, и упавшая на пол обойма отскочила в сторону. Прижав к груди раненую руку, шорник отступил к лестнице и стал взбираться на чердак, рассчитывая снарядить магазин другой, припрятанной в голубятне обоймой. Вломившиеся в избу чекисты, услышав скрип перил, окружили лестницу и начали палить. Две пули приняла широкая спина Власа. Он хотел было повернуться, чтоб увидеть своих убийц, но третий выстрел добил его, и тело шорника грузно скатилось вниз.

Глава 47. Обманутый военмин

Блюхер пребывал в тихом бешенстве. «Мало того, что Хряпов погиб, так еще четверых хлопцев уложил чертов шорник. И кого мне теперь допрашивать?!» — вопрошал себя он, рисуя в блокноте грудастых русалок огрызком карандаша.

— Караул аэродрома привели, товарищ военмин, — глухо доложил белый как мел, спавший в лице Юрий.

— Заводи всех сюда! — грозно просипел тот и захлопнул блокнот.

— Ну что, часовые, мать вашу, — Блюхер грязно выругался. — Объясните, как так получилось, что военлет Демидов улетел не знамо куда с неизвестным лицом, да еще без приказа?!

— Приказ был, товарищ военмин, — переминаясь с ноги на ногу, пробормотал один из бойцов, старший в карауле.

— Не понял? — гневно прорычал Блюхер.

— Военлет Демидов имел приказ доставить в Иркутск товарища Мифа, — заметно бодрее доложил караульный.

— Чей приказ?!

— Ваш, товарищ военмин, — прямым немигающим взглядом взирал тот на начальство.

— А что этот Миф? — Блюхер потер затылок и отвел глаза в полной растерянности.