Проклятие убийцы

Я услышал громкие голоса в смежной комнате и, заглянув туда, с облегчением увидел, что обе женщины благополучно вернулись в дом. Обе получили по нескольку укусов и пребывали в истерике, но ни одной не грозила смертельная опасность.

Королева разыскала своего сына – юного дофина. Он рыдал в голос, но не пострадал. Она захлопотала над мальчиком – вместе с другими дамами, успевшими оправиться от испуга.

Миэтта подскочила к Салли и схватила своего плачущего ребёнка. Тяжело дыша, она прижала его к груди и ринулась вглубь дворца. Оставшиеся женщины и большинство мужчин убежали туда же. Салли вознамерилась уйти следом за ними, но я остановил её.

– Что там случилось?

– Точно не знаю. Мы просто гуляли по саду, и вдруг какая-то горничная выскочила из кустов и закричала. А потом… просто были осы. Повсюду. Началась паника. Я потеряла герцогиню из виду, поэтому пошла за её сыном. Мари-Элен, няня, запеленала мальчика. Она была в ужасе, сказала, что осиные укусы для него яд. Однажды его ужалили, и он чуть не умер. А она…

Я покачал головой:

– Она умерла.

Салли поникла.

– Я должна рассказать герцогине.

– Сперва вели слугам раздобыть уксус, – сказал я. – Смажьте им укусы, это уменьшит опухоль и облегчит боль.

Она кивнула в знак благодарности и ушла. Том щурился – его левая бровь начала распухать – и потирал укусы на руках. У меня горели плечо и спина.

– С тобой всё в порядке? – спросил я.

Том кивнул, осторожно трогая бровь.

– Ты когда-нибудь слышал, чтобы осы нападали в ноябре?

– Нет, – сказал я. – Пожалуй, стоит осмотреть сад.

Глава 25

В сад мы пошли не сразу. Сперва я отправил Тома на кухню за уксусом для нас самих. Я смочил им тряпку и протёр укусы на коже Тома. Он вздохнул с облегчением, когда зуд поутих, а потом оказал мне ответную любезность, прижав ткань к моей спине под рубашкой.

Боль мало-помалу отступала. Мы шли по саду. Я покачал головой. Окажись я здесь час назад, я назвал бы Тюильри поистине райским местом. Со всех сторон вздымались террасы, окружая разные части сада, отделённые друг от друга невысокими самшитовыми изгородями. Тут и там были разбросаны причудливые, изящно изогнутые клумбы. На пересечениях дорожек били фонтаны; их струю разбрасывали водяные капли, сверкавшие на солнце туманными радугами.

И всё же теперь красота сада уже не радовала глаз. Няня, которая спасла юного принца, скорчившись лежала на земле. Возле неё беспомощно топтались двое мужчин. Они перевернули женщину на спину. Я вновь увидел неестественно расплывшееся лицо с распахнутым ртом, раздутые губы и страшный опухший язык. Мы отвернулись.

– Кто это сделал? – в ужасе спросил Том.

– Осы, – сказал я.

– Сколько же раз её ужалили?

Я пожал плечами.

– Может быть, сто, а может, и только один. Это не всегда имеет значение. Есть люди, на которых самые безобидные вещи действуют словно яд. Укус осы, от которого тебе или мне просто станет немного больно, убьёт их. Вот почему она так боялась за принца. Салли сказала, что он чуть не умер, когда его однажды ужалила оса. И речь не только о насекомых. Даже какая-нибудь клубника может убить, если попадёт в рот не тому человеку.

Том занервничал. Он любил клубнику.

– Что?

Я рассказал ему историю о Ричарде III, который был королём Англии почти двести лет тому назад.

– Клубника действовала на него как яд. Однажды он воспользовался этим, чтобы избавиться от врага – лорда Гастингса. Ричард назначил ему аудиенцию, а перед тем съел немного клубники. Во время встречи он покрылся сыпью и обвинил Гастингса в том, что тот наслал на него проклятие. Несчастного барона схватили и отрубили ему голову.

Тома до глубины души потрясло, что простая еда может оказаться смертельной.

– Не рассказывай мне такие вещи!

Мы шли, то и дело поглядывая наверх, но, похоже, всех нападавших уже изгнали из сада. Двигаясь по следу из раздавленных ос, мы пришли в дальний конец Тюильри, где бородатый садовник в тяжёлых перчатках зажигал пропитанный маслом факел.

– Будьте осторожны, мсье, – сказал он, – там осиное гнездо.

Держась на приличном расстоянии, я посмотрел в просвет между ветками, но разглядел лишь сероватую, тонкую как пепел оболочку гнезда, валявшегося на земле под деревом.

– Я знаю, что во Франции теплее, чем в Англии, – сказал я садовнику, – но нормально ли, что осы ещё живы, когда зима так близко?

– Нет, мсье, это очень странно. – Садовник был сильно встревожен и заметно напуган. – Я не знаю, откуда взялось гнездо.

– Это вы сбили его с дерева?

– Нет, мсье. Должно быть, оно упало, когда мимо проходила Её Величество и гости.