Проклятие Вальгелля. Хроники времен Основания

Гвендолен за ним не пошла, а скорее потащилась, поминутно встряхивая головой в тщетной попытке проснуться. Только когда какие-то люди у ворот стали пытаться застегивать на ней изумрудный плащ круглой пряжкой c мелкими сверкающими камешками и продевать ножны в перевязь, она раздраженно вывернулась, занявшись сама приведением костюма Великого Магистра в должный вид. Все-таки ни одни человеческие руки, кроме рук Эбера, она терпеть на себе не могла.

"Но вот интересно, — подумала она, затянув пояс до предела и резко выдохнув, — а что я бы рассказала на месте этой Астарры?"

Бургомистр Гревена был невысоким, заметно лысоватым и весьма не худым человеком, с блестящими темными глазами, в которых вполне хватало и ума, и хитрости. Но в данный момент он потерял половину здорового румянца любителя вкусно поесть и выпить старого дорогого вина. Щеки его были серыми и довольно помятыми, а глаза горели не менее лихорадочным светом, чем у Гвендолен — совершенно очевидно, что ложиться спать в эту ночь ему не приходилось. Он то возбужденно вскидывал подбородок при криках "Гревен — свободный город! Долой Провидение!", то в ужасе озирался, понимая, что именно они все вместе натворили. Остальные чиновники держались еще хуже — то и дело вскакивали, подбегали к окну, за которым шумела толпа, и нервно дергали себя за разные части одежды. Одним словом, обстановка в главном зале ратуши царила совсем не сонная, но слишком беспокойная.

Гвендолен хмуро созерцала их метания со своего почетного союзнического места. Спать ей расхотелось сразу, как в ратушу явился Баллантайн — мрачный, полностью ушедший в свои невеселые мысли, но при коротком взгляде на нее быстро отвернувшийся, потому что вся прошедшая ночь отчетливо отразилась на его лице. Видимо, они слишком долго терпели вдали друг от друга — это было одновременно и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что Гвендолен до сих пор чувствовала, как он невыносимо медленно проводит кончиками пальцев по ее спине. А плохо, потому что она все никак не могла сосредоточиться на делах мятежного города Гревена и его обитателей.

Воплощением железной воли и целеустремленности из всех четверых выглядел только Логан, прямо сидевший в высоком кресле рядом с Гвендолен. Дагадд, впрочем, тоже излучал уверенное желание добиться поставленной цели, но целью являлся накрытый к завтраку стол. Магистр стихий, смывший с лица таширскую краску, с облегчением и упоением жевал холодное мясо, нарезая его толстыми ломтями. К его вящей радости, больше никто из присутствующих не мог проглотить ни куска.

— Я полагаю, завтра мы можем начать чеканить собственную монету.

— Приумножающая ветвь не пришлет теперь ни единого медяка в городскую казну. — Надеюсь, никто не сомневается, что дом наместника Провидения должен по праву

достаться мне?

— Все мы закончим свои дни в темнице Защищающей ветви. Я всегда это подозревал, и потому боялся больше всего.

— Не преувеличивай свою роль героического защитника гревенской свободы. Кто еще совсем недавно так охотно открывал помыслы Провидению, не только свои. Но и чужие?

— Думаю, Орден поможет нам заключить договор о беспошлинной торговле с Валленой?

— На вашем месте, досточтимые сьеры, я отложил бы до лучших времен все темы разговора, кроме одной, — Логан положил на стол свои длинные руки арбалетчика, продемонстрировав массивные щитки на пальцах — он подчеркнуто не снимал их, выражая полную готовность к битве. — Достаточно ли зоркие у вас стражи на городской стене и крепкие воины, охраняющие ворота?

Лицо бургомистра цветом стало напоминать плохо выделанную бумагу.

— Я полагаю… эээ…наши доблестные союзники… эээ… проявившие свои удивительные… ээээ… силы…

— Рассчитывать на Орден — очень опрометчиво с вашей стороны, — отрезал Логан. — Мы — хранители знаний, а не крепостей. И никакими удивительными силами не владеем.

— Но вы же сами… — залепетал бургомистр, на мгновение потеряв всяческое осознание собственной личности. — Вы же… все это сами устроили… Мы бы никогда… И пожар… Мы бы не стали…

— Ничем не обладаем! — вполголоса фыркнул кто-то из чиновников, не желая привлекать к себе излишнего внимания, но промолчать тоже не в силах. — Только все мечи почему-то затупились, а ножны отстегнулись.

— Вы хотите сказать, — холодно осведомился Логан, — что пошли бы против воли свободных жителей Гревена, избавившихся наконец от недостойного правления круаханцев, силой насаждавших свои порядки в их землях? Что вы не посмели бы возглавить праведную борьбу за независимость? Что в таком случае вы здесь делаете?