Проклятие Вальгелля. Хроники времен Основания

— Мне крайне прискорбно, — с той же сахарной интонацией продолжал эбрийский посол, — что достославные соседи подозревают нас в стремлении к грубой наживе. Разве наши корабли не терпят бесконечные опасности на пути к вам? Разве не подстерегают их страшные бури, жестокие ветры и таширские пираты, жадные до крови и золота? Разве та цена, которую мы назначаем за наши ткани, пряности и украшения, не стоит этого риска?

— Откройте гавани для наших кораблей, — губернатор Тарра, высокий человек с красным, словно обветренным лицом, наклонился вперед, положив на стол огромные ладони, — и вашим не придется рисковать.

— Мы будем рады воздать почести каждому круаханскому кораблю, что войдет в устье Эбры, — торжественно выговорил посол.

— Кто же к вам сейчас поплывет, с такими пошлинами, — снова ни к кому не обращаясь, процедил казначей Тарра. На мгновение наступила тишина.

— Мне представляется, сьеры, — валленский посол заинтересованно приподнялся, — что до сих пор наши корабли прекрасно справлялись с высокой миссией путешествия до Эбры и обратно. И на их борту нередко оказывались круаханские товары

— Половина доли за посредничество, — мрачно уточнил губернатор.

— Как было справедливо замечено, — валленец развел руками. — риск того стоит.

Губернатор раздраженно передернул плечами. На фоне парадного камзола с прицепленными на грудь и рукава лентами и орденами его широкие плечи и будто небрежно вытесанные из камня черты лица смотрелись особенно неуместно. Он мрачно сопел, рассматривая свои руки с толстыми, чуть согнутыми пальцами.

— А вы что молчите, Баллантайн? — сорвался он наконец. — Мы вас вытребовали из-за границы не для того, чтобы вы тут дремали на Конклаве.

— Достославные сьеры, — вице-губернатор слегка поморщился и только поэтому выдержал паузу. Хотя Гвендолен прекрасно видела по его лицу, что ему есть что сказать. — Боюсь, что мое мнение в данной ситуации будет не слишком ценным. Я просил бы вас уделить несколько минут внимания почтенному послу Вандера.

Вандерец обстоятельно поднялся. Это был округлый человек с прищуренными глазами, говорил он просто, пожалуй, даже слишком просто, в отличие от длинных сладостных излияний эбрийского посла и парадоксальных высказываний валленца. Гвендолен невольно почувствовала к нему легкую симпатию.

— Так ведь такое дело, сьеры, — начал он, складывая руки на животе. — У нас, стало быть, молодой король, Данстейн, желает новый замок построить для себя и будущей королевы. Он тут соседнего нашего маркграфа, Эдру, склонил под свою власть идти. Не то чтобы совсем добровольно, повоевали мы малость, замки тут пожгли. А Вандер ничем не хуже всех прочих земель, да на мой взгляд даже лучше. Хоть и север у нас, а замки наши не беднее должны быть, чем на самом южном берегу, пусть хоть у султана. Вот и повелел мне мой король говорить с эбрийскими купцами, чтобы закупить побольше ваших тканей, и посуды, и стекла цветного, А как я в безделушках всяких не сильно смыслю, вот и хотелось бы мне, чтобы сьер Баллантайн помог мне в этом деле. Он всякие заморские страны повидал, знает, где чего лучше закупить.

Эбрийский посол искренне вытаращил глаза, до этого всегда прикрытые тяжелыми, словно припухшими веками.

— Да, но… — он сбился на обычную речь, настолько был удивлен новостями. — Мы же не можем… Прямого торгового пути в Вандер нету… — он осекся.

— Мы будем рады, — Баллантайн наклонил голову, — принять в нашей гавани все товары, причитающиеся для Вандера, и под надлежащей охраной переправить их дальше. Взамен на снижение пошлин для круаханских купцов.

— Это ваше везение — до поры, — прошипел валленский посол, вцепившись пальцами в подлокотники. — Пока весь королевский замок в Вандере не будет набит коврами и цветными стекляшками…

— Согласен. Поэтому мы готовы предложить Валлене создание общей торговой концессии, которая будет не только заниматься доставкой эбрийских шелков и стекла в Вандер, но контролировать передвижение товаров из Эбры и обратно. Помимо Вандера, есть еще Айна. Если торговый флот с обеих сторон войдет в концессию, сильнее нас не будет никого на Внутреннем океане.

— Мне надо подумать… — валленец задвигался в кресле, но в его глазах уже разгорался огонь. — Я… готов обсудить это с вами, сьер Баллантайн… и достопочтенные сьеры.

Баллантайн улыбнулся, обведя всех взглядом, и на его лице неожиданно появилось мальчишеское торжествующее выражение. Гвендолен несколько раз присутствовала при похожих переговорах, но ни разу она не видела такой искренней радости. Купцы и чиновники делили между собой огромные состояния, но она читала в их глазах опасение, недоверие к собеседнику и сожаление, что не удалось отхватить кусок побольше. Означало ли это, что он старался не для себя? Зачем же тогда?

— Вы не устали? — неожиданно спросил вице-губернатор, чуть обернувшись в ее сторону.

Она снова растерялась, и поэтому опять ответила искренне:

— Нет, это гораздо интереснее, чем вчера, про войну.

Их прервал губернатор, хлопнувший в восторге рукой по столу, но сразу же сменивший выражение лица на более настороженное.