Проклятие виселицы (ЛП)

— В первую неделю была лёгкая молочная лихорадка, но уже прошла. Сильная девушка, эти полевые работницы всегда такие. И довольно неплохо работает, делает, что поручено. Нет! Не волнуйся, — Матушка подняла коротенькую руку, предупреждая вопрос, который он уже готов был задать. — Только уборка и тому подобное, никаких клиентов — до тех пор, пока мы не узнаем, какие у тебя на неё планы.

Матушка лукаво взглянула на него, вытащила из собранных чёрных волос украшенную камнем булавку и принялась выцарапывать грязь из-под острых ногтей.

— Дело в том, что я не могу вечно держать здесь девушку, которая годится только для уборки. У меня хватает женщин не первой свежести, клиентов у таких уже немного, так что они рады прибраться здесь вместо того, чтобы бродить по улицам. Они верно служили мне много лет, и я не могу выгонять их ради новенькой. Этой твоей девушке придётся начать зарабатывать деньги, причём немалые. Я очень рискую, укрывая здесь беглянку, когда Осборн назначил жирный куш за её голову. — Матушка Марго подвинула к себе деревянный поднос, воткнула свою булавку в крошечную тушку жареной певчей птички, изящно поднесла мясо к губам и целиком сунула в рот. Тонкие косточки хрустнули под острыми зубами. — Если её узнает кто-то из моих клиентов...

— С какой стати? — возмутился Раф. — До сих пор она ни разу не выбиралась из своей деревни, а деревенским, что приезжают на рынок, твои цены не по карману.

Матушка безмятежно улыбнулась в ответ, показывая на накрытый стол.

— Мы даём клиентам то, чего они хотят, а они за это платят. В Норвиче полно лакомых кусочков, шлюху здесь можно купить не дороже, чем кубок эля. Но при этом легко столкнуться с такими сюрпризами, за которые ты вовсе не платил.

Раф знал — так и есть. Что бы не говорили о Матери Марго, её клиентам не случалось, проснувшись, обнаружить, что украден кошелёк, или очнуться проданным в рабство на пиратском корабле.

Откинувшись назад в своём змеином гнезде, Матушка пристально наблюдала за гостем.

— Так что же ты собираешься с ней делать, мастер Раф? О ней уже спрашивали многие клиенты — с такими рыжими волосами она довольно заметна. Знаешь, как говорят мужчины — пламя сверху означает жаркий огонь внутри, и многие уже готовы платить хорошие деньги, чтобы утолить жажду.

Раф тут же вскочил на ноги.

— Сейчас же закрой свою грязную пасть!

Он выбросил вперёд руку, чтобы схватить её горло, но забыл о длинной золотой булавке. Раф вскрикнул — острие с безошибочной точностью вонзилось в его ладонь.

— Держи себя в руках, мастер Раф, — с довольным видом сказала Матушка, глядя, как он слизывает выступившую кровь. — Сядь. Налей ещё вина, съешь мяса. Голодные мужчины всегда действуют слишком поспешно.

Морщась от боли и гнева, Раф неохотно вернулся на место, оторвал кусок жареной утки и сунул в рот. Он продолжил есть в гробовом молчании, пока, наконец насытившись, не оттолкнул поднос.

— А теперь, — сказала Матушка, — давай говорить о деле.

Она говорила так спокойно, что если бы не ноющая от укола булавкой рука, Раф решил бы, что ему привиделась эта дикая вспышка ярости.

— Ты отправил сюда эту девушку, мастер Раф, зная, чем я занимаюсь. Что ж, должно быть, у тебя были на это причины. Ведь если бы тебя волновала только её безопасность, она сейчас могла бы уже быть во Фландрии. Но тогда тебе её не достать, верно?

— Не совсем так. Я думал только о безопасности девушки, именно поэтому и не пытался отправить её за границу. Пришлось бы ждать несколько дней, пока найдётся корабль, чтобы забрать её с побережья, а Осборн уже через несколько часов поставил в гавани свой дозор.

Матушка откинула голову, заходясь от смеха.

— Не пытайся меня надуть. Мы оба знаем — если бы ты заплатил, Тальбот мог провести на корабль хоть целый бордель, и никто бы не заметил.

Раф покраснел от гнева.

— Как может крестьянка, никогда прежде не бывавшая дальше полей поместья, позаботиться о себе в чужой стране? Умрёт через месяц — окажется нищей на улице, а то и чего хуже.

— Доят коров и работают в поле повсюду одинаково. Мы оба знаем — она легко нашла бы работу. Так что давай не будем зря тратить слова. — Матушка больше не улыбалась, глаза зло заблестели. — Ты хочешь, чтобы здесь она была у тебя под рукой. Но если остаётся у нас — пусть отрабатывает своё содержание. Я десять раз могла взять на место Элены кучу девушек, которые рады делать, что я им велю, за крышу над головой и еду.

— Ты мне должна, — рявкнул Раф. Да если бы не я — твоего брата повесили бы в Святой земле и ты никогда бы его не узнала. Я поклялся тебе, что никогда не скажу ему, кто ты, и до сих пор держал слово. Ведь мы оба знаем — как только Тальботу станет известно, что вы с ним родня, он сейчас же решит, будто он здесь хозяин. Он потребует долю от прибыли, и гораздо больше, чем просто долю.

Матушка улыбнулась, хотя её глаза оставались холодными и жёсткими.