Проклятие виселицы (ЛП)

Раф знал, что остальные слуги едва скрывают улыбки, и отвернулся, с трудом сдерживая гнев. Это было нелегко, кулак так и чесался приложиться о нос Хью.

— Вижу, ты так и не научился хорошим манерам. Ты должен как пес по свисту бежать со всех ног, когда к тебе обращаются хозяева.

Раф развернулся и стремительно зашагал к Хью, сжав кулаки. Он остановился так близко, что Хью, который был на голову ниже, пришлось задрать голову, чтобы взглянуть в лицо Рафа.

— Вы чего-то хотели? — холодно спросил Раф.

Хью усмехнулся.

— Знаешь, я много раз слышал твою речь, но до сих пор не могу привыкнуть к голосу девчонки из тела мужчины. Ну, я сказал "мужчины", но мы оба знаем, что это не совсем верно, да? — Его тон внезапно изменился. — Да, я кое-чего хочу, мерин. Хочу знать, где ты вчера шлялся. Прошлой ночью, вернувшись, я горел в жару, а служанки не принесли мне ничего, чтобы мне полегчало. Я прождал несколько часов хоть какой-нибудь еды, а когда эти никчемные дурёхи наконец соизволили принести съестного, оно оказалось на вкус как собачье дерьмо. Я послал за тобой, чтобы потолковать об их нерадивости, но, видимо ни один из тупиц, которых ты смеха ради зовёшь слугами, не смог тебя найти. И откуда же ты так крался?

— Я не крестьянин, — холодно произнес Раф. — И могу приходить и уходить, когда мне заблагорассудится. Поскольку я выполнил свои обязанности, то решил провести эту ночь на свежем воздухе, в компании более приятной, чем та, которую приходилось терпеть в последние недели. Так что я ночевал на реке, в обществе рыб.

— Тогда давай поглядим? — взгляд тёмно-серых глаз Хью метнулся к корзинке Рафа, в которой он прошлой ночью нёс еду для священника. — Открой её!

Раф пожал плечами и поднял крышку. В гнезде из влажных водорослей извивался клубок из трёх жирных чёрных угрей. Как и надеялся Раф, они забрались за червями в ловушки, оставленные им на реке перед встречей с мальчиком, их зубы застряли в спутанной овечьей шерсти. Этих угрей он извлёк из воды на рассвете всего за несколько минут, но кто теперь может проверить, как долго пришлось их ловить?

Хью нахмурился.

— Значит, ты развлекался, вместо того чтобы следить за слугами. Хорошо, что я вернулся взглянуть, как поместье моего бедного брата остаётся без надзора, стоило ему отвернуться.

— Слуги знают своё дело.

— Ты так думаешь? Эй, ты! Поди сюда, мальчик.

Из темноты появился мальчишка-конюший, тощий и со впалой грудью. Он опустил голову, съёжившись и отворачиваясь от Хью, и Раф сразу понял, почему. Окровавленный нос мальчика так раздулся, что трудно было сказать, сломан он или нет. Глаза заплыли лиловым, один распух так, что едва открывался. Изодранные руки покрывали синяки. Мальчик хромал, и Раф понял, что под одеждой скрываются и другие повреждения.

Хью схватил конюшего за шиворот и подтолкнул к Рафу.

— Этому мерзавцу было велено ухаживать за моей лошадью, а когда я пришёл посмотреть, всё ли в порядке с бедным животным, то увидел, что его копыта до сих пор в грязи.

— И вы его избили? — возмутился Раф.

Если бы кто-то из мальчишек оказался настолько ленив, что пренебрёг уходом за ценной лошадью, Раф и сам бы его отхлестал, но никогда не стал бы наказывать так. Кроме того, все хорошо знали, что оставленная на копытах грязь может вызвать нагноение. А этот мальчик обожал лошадей, души в них не чаял, как будто все они были его любимцами. Раф понимал — Хью избил конюшего, только чтобы наказать управляющего за отсутствие, а не за то, что бедняга пренебрегал своими обязанностями. Господи, не будет Рафу покоя, пока он не найдёт доказательств, что Хью изменник, а когда это случится — ничто не доставит ему большей радости, чем медленная и мучительная смерть этого ублюдка.

Мальчик стоял перед ними. Раф положил руку ему на плечо и был потрясён тем, как он съёжился от страха. Раф окликнул поварёнка, пробегавшего через двор с охапкой свежесрезанных трав.

— Отведи этого парня на кухню и скажи кухарке, пусть подогреет для него немного эля. Скажи, я велел. И попроси кого-нибудь помочь ему, да поосторожнее. А я скоро буду.

Поварёнок по-братски обнял мальчика и поскорее повёл прочь, испуганно оглянувшись на Хью.

— Ты защищаешь ленивого грязного щенка вместо того, чтобы задать ему трёпку, — загремел Хью. — Не удивительно, что ты не можешь уследить за порядком в поместье.

Терпение Рафа наконец иссякло.

— Ты в этом поместье не хозяин, а если ещё когда-нибудь поднимешь руку на моих подопечных, я в ней все кости переломаю, одну за другой.

Хью побелел от гнева, на бледных щеках вспыхнули два красных пятна.

— Берегись, мерин. Я ещё увижу, как тебя кнутом отхлестают, Богом клянусь.

Он бросился в конюшню, выхватил у мальчика поводья, прыгнул в седло и поскакал через двор в открытые ворота, напуганные куры и служанки брызнули в разные стороны.