Проклятое наследие (СИ)

Камилле не понравились его слова, в душе опять зашевелился червяк недоверия. Проскользнув мимо кровати, Кэм аккуратно вытащила бумажник Роберта и вышла с ним на балкон. Несколько секунд она колебалась, но потом все же решилась и взглянула на маленькую фотографию. На снимке маленького Роберта держал за плечи его отец. Девушка присмотрелась и едва не выронила снимок, когда увидела, как скользят по плечам Роба огненные нити, исходящие от его отца. Нити словно паутина опутывали мальчика, заворачивали его в непроницаемый кокон, а глаза старшего Тейна горели ярким огнем.

— Видишь? Твой друг не унаследовал способностей своего отца, он — человек. Но его отец, нет. На фото ты видишь защиту, которую отец выстроил, чтобы защитить своего сына от любых магических и немагических воздействий. А теперь вспомни, все свои травмы Роберт получил, когда был рядом с тобой, можешь не отвечать, я знаю, что это было именно так. Так его отец и узнал кем ты являешься.

— Ты опять загадками говоришь! Кем я являюсь?

— Ты способна преодолевать любые защиты. Для тебя не важно к какой стихии принадлежит маг, ты справишься с любой защитой. Но есть у тебя и еще одна врожденная способность.

— Ну и? — Камилла закурила, размышляя над словами призрака.

— Ты можешь наделять способностями тех, кто их лишен, пробуждать дремлющую в крови магию, хотя сама ее лишена, — Приам так посмотрел на девушку, словно это все объясняло.

— И что ты хочешь сказать? Что отец Роберта понял кто я и, когда в двадцать пять лет в Роберте не проснулись магические силы, он решил использовать меня? И что я должна сделать, для пробуждения силы в ком-то? Поцеловать? Избить? Дать ему напиться моей крови? Может я это сделаю и Карл оставит меня в покое?

— Все сложнее, Камилла. Но я не могу сказать тебе больше, ведь я лишь проекция твоей памяти, ничего больше. Я знаю лишь то, что известно тебе, то с чем ты не можешь смириться или что боишься вспомнить и принять, или то, что ты пытаешься отрицать. Ведь ты всегда знала, что твоя мама не просто одинокая женщина?

— То есть ты мой внутренний голос, который внезапно стал внешним? В такой ситуации могла оказаться только я. Привет дурдом! Жди меня, я уже скоро!

Внутренний голос хохотнул, весело болтая ногами над ночным городом.

* * *

Прошло еще несколько дней. Все попытки девушки вернуть себе рассудок потерпели полный крах. Все чаще, просто прогуливаясь по улицам она замечала то, чего не могло быть в реальном мире. То пузатый торговец в кафе вдруг обрастал рыжей бородой и становился меньше ростом, неминуемо наталкивая рассудок на сравнение с гномом. То громко выясняющие отношения на улице люди начинали метать искры разных цветов друг в друга. То спешащий по делам велокурьер странно смотрел на девушку и, на глазах, его кожа приобретала сероватый оттенок, а глаза становились неестественно желтыми. То здоровяк-охранник у бара терял человеческий облик и превращался в здоровенную громадину, с зеленоватой кожей.

От таких наблюдений Камиллу сперва бросало в дрожь, но постепенно она стала привыкать к таким вторжениям в свою спокойную жизнь. Теперь она видела и знала чуть больше. И даже стала воспринимать как должное постоянное присутствие личного призрака, ей уже даже было скучно, когда он куда-то пропадал. Теперь у нее всегда был под рукой отличный собеседник, ведь всегда приятно поговорить с умным человеком, а она все еще считала себя достаточно умной. Позвонить доктору Линсу она так и не решилась, да и что он мог ей сказать? Приам знал о ее расстройстве куда как больше. А день переэкзаменовки все приближался. Она опять стала ходить в зал. Только вот то, что прежде давалось легко и требовало лишь упорства и выносливости, теперь становилось трудным и практически недостижимым, но она старалась не падать духом. Если ей это удавалось прежде, значит получится и сейчас. С Робертом она предпочла пока не встречаться. Сославшись на напряженную подготовку к пересдаче, отшила его на неделю. С ним еще предстояло разбираться, но это будет после. А пока, она посвятила себя поискам следов Электры. Она хотела раскрыть это дело в память о напарнике. После тренировок отчаянно болели все мышцы, но она упрямо заставляла себя вставать каждый день и искать. Только вот она сама не знала, что ищет. Как и многие люди в плачевной ситуации, Кэм искала спасения в постоянной занятости, чтобы не оставалось времени на грустные размышления. Вот только ее навыки с каждым днем все больше сходили на нет.

— Эй, Приам, что происходит? Почему я так изменяюсь, почему я уже не могу попасть в цель при стрельбе, да и в рукопашной меня любой уложит? Это тоже связано с моим двадцатипятилетнем?

— В большей степени с тем, что ты понимаешь, что эти навыки были тебе даны не природой, в тем, кто оберегал тебя в этом мире, тем кто поставил защиту. Он сделал все, чтобы ты смогла выжить и достигнуть этого возраста, — безразлично ответил Приам, повторяя ее собственные мысли.

— Ты не помогаешь. Кто это был? Я не помню. Это ты сделал?