Проклятое наследство

На берегу, словно гигантские дохлые рыбины, лежали лодки. Клим насчитал пять штук. Лодочника поблизости он не заметил, поэтому выбрал самую добротную, столкнул в воду, запрыгнул внутрь, пристроил весла в уключинах. Он с детства любил воду и нисколько не боялся утонуть, даже мысли такой не допускал. А сейчас, посреди тихого лесного озера, его вдруг с головой накрыла темная волна страха. Словно бы лодку его подхватил кто-то невидимый, закружил в водовороте. И ведь в самом деле закружил. Чтобы противиться этому невидимому течению, пришлось грести изо всех сил, сцепить зубы и грести, не поддаваясь панике. Да и с чего бы ему паниковать?! Бывал он и в куда более опасных передрягах.

Водяная воронка исчезла так же внезапно, как появилась, Клим еще греб какое-то время по инерции, а потом отпустил весла, огляделся. Вокруг было тихо и спокойно, даже плеск волн едва слышался. Может, почудилось? Может, накатило так же, как там, в лесу? Ведь накатывало иногда, почему бы и не сейчас? Он замер, вглядываясь в свое отражение в воде, стараясь дышать медленно и глубоко, как когда-то учил доктор. Наверное, из-за этой сосредоточенности не сразу заметил, как похожие на волосы водоросли оплетают весло, тянут вниз, под воду. А когда заметил, было уже поздно, весло исчезло, и водоросли вместе с ним. Несмотря на полуденный солнцепек, вдруг сделалось холодно, а всматриваться в воду расхотелось. Клим покрепче ухватился за оставшееся весло, направил лодку к острову. Оборачиваться он не стал, оттого и не заметил, как снова всплывают на поверхность озера белые водоросли, как заплетаются в длинные косы…

Вблизи башня маяка выглядела еще более внушительной, чем издалека. И неприступной. Впрочем, неприступность ее легко проверить. Тяжелую дубовую дверь Клим толкнул без стука, и она поддалась. После яркого солнца внутри царил полумрак, пришлось зажмуриться, чтобы к нему привыкнуть. Пахло затхлостью, свежеструганым деревом, сеном, самогоном и еще бог весть чем. Не так должно пахнуть на настоящем маяке, уж Климу ли не знать. Но человек, построивший и облюбовавший эту удивительную башню, по всей видимости, живет по своим собственным законам. Клим открыл глаза.

– Эй, есть здесь кто живой? – Получилось громко и раскатисто, наверное, из-за живущего в башне эха.

Ответом ему стало мяуканье. В полумраке зажглись два желтых огня, а потом на свет выступила трехцветная кошка. Вот и нашлась хозяйка. Клим погладил кошку по голове – или это она позволила себя погладить, с кошками никогда не знаешь наперед, – осмотрелся. Внутри маяк казался заброшенным, о том, что в нем все-таки кто-то живет, говорила лишь кипа чертежей и набросков, немытая посуда да неубранная постель. Рассмотреть все детально Клим не успел, распахнулась дверь, кошка тут же юркнула под лежак, раздраженно зашипела. На пороге стоял немолодой грузный мужчина, с редкими кудрями вокруг обширной лысины. Он опирался на посох и дышал тяжело, словно бы только что пробежал марафон. На Клима хозяин смотрел настороженно и неприветливо.

– Кто такой? – спросил вместо приветствия. – Если вам нужен господин Пилипейко, так он в замке.

– Август Адамович Берг? – Не таким Клим его себе представлял, да какая уж теперь разница?

– С кем имею честь? – Человек всматривался в него очень внимательно, но при этом не щурился по-стариковски. Да и привыкать к темноте ему, кажется, было не нужно. Видел он не хуже кошки, которая по-прежнему пряталась под лежаком.

– Я Клим. Клим Туманов.

Август Берг тяжело вздохнул, плюхнулся на табурет и принялся стаскивать башмаки.

– Принесла нелегкая, – сказал мрачно. – Зачем явился?

– А уж как я рад вас видеть, дядюшка!

Примерно такой встречи Клим и ожидал, был наслышан от бабки о чудачествах ее непутевого братца. Наверное, поэтому не удивился и не обиделся. Да и с чего обижаться на старого отшельника, давным-давно похоронившего себя в этой глуши? Собственно, в их роду все были с этакой чудинкой, если не сказать хуже. Но погружаться в воспоминания не хотелось. Не сейчас.

– Я не рад. – Дядюшка – или все-таки следует называть его дедом? – снял наконец ботинки, пошевелил пальцами на ногах, снова вздохнул.

– Я так и подумал. – Не дожидаясь приглашения, Клим уселся на единственный свободный табурет. Кошка тут же выбралась из своего укрытия, запрыгнула к нему на колени.

– Не удивился, значит? Это хорошо, потому как разводить родственные церемонии мне недосуг.

– Ваша сестра умерла больше года назад. Вы об этом знали?

– Мы не были с ней особо близки. – Август Берг пожал плечами, почесал живот. – Умерла – земля ей пухом. Ты-то зачем явился?

– Да так, решил навестить по-родственному. – Клим погладил кошку, и она благосклонно мурлыкнула. – Получается, дядюшка, вы единственный мой родственник.