Проклятое золото храмовников

– Сделаем все, что в наших силах, – заверил Петр, – но есть одна просьба. Не надо никому сообщать, от чего скончалась Агафья. Иначе убийца насторожится, а если он еще в Твери, то может попробовать сбежать. Тем же, кто станет спрашивать о нас, лучше всего отвечать, что тобой, княже, создана особая служба по наведению порядка в городе и защите людей в своем княжестве от татей и прочих разбойников, а то чересчур много их развелось.

На том и договорились.

– А что за остальные обвинения, которыми его москвич обложил?– поинтересовался Петр, когда они остались одни. – И, кстати, освети подробности за неуплату дани. Ярославич ее действительно зажимал?

– Учитывая, насколько растянется суд над ним, навряд ли. Скорее всего, обычный оговор со стороны московского князя. А помимо неуплаты дани и смерти ханской сестры ему поставят в вину, что он сражался против татарского посла, приехавшего на Русь сажать Юрия на великокняжеский престол и принявшего участие в битве под Бортеневым на стороне москвичей. И тут Ярославичу крыть будет нечем.

– Какого посла?

– Да ты его видел позавчера во дворе.

– Это та жирная образина с бабьим лицом и тремя волосками на подбородке, стоявшая возле князя? – нахмурился Петр.

– Точно. Зовут Кавгадыем. Он темник. Михаил Ярославич вместе с ним и ездил на охоту.

– Что-то он мало похож на пленника.

– Верно, князь его в почете держит и надеется, что он против него голоса не поднимет. Но на самом деле это не поможет. Тот все равно обвинит тверского князя, когда вернется в Орду, хотя задача Кавгадыя заключалась лишь в том, чтобы дождаться венчания Юрия на великое княжение, и сразу возвращаться обратно. Остальное же – местные разборки, и этот козел, будучи послом, встревать в них не имел права. Словом, по сути, он станет отмазывать самого себя.

– Получается, третье обвинение тоже несправедливо, – констатировал Петр. – Но все равно Михаила Ярославича осудят. Блин, не Орда, а похабщина сплошная, – озлился он. – Гаагский трибунал какой-то, прости господи за срамное слово! Бомбят одни, а судят других. Выходит, если мы и найдем отравителя, нашему Ярославичу в любом случае кранты?!

– Вина вине рознь. Стоит ликвидировать наиболее тяжкое обвинение, как его шансы оправдаться намного увеличатся. А уж если убийца окажется из числа ближних некоего москвича…

Петр понимающе кивнул. Действительно, тогда Михаил не только оставался в живых но и мог запросто сменить Юрия на посту великого князя.

– А тогда чего ты встал как вкопанный?! – проворчал он. – Время к обеду, а у тебя и конь не валялся! Мне что ли за тебя план оперативно-розыскных мероприятий составлять?! Между прочим, он не начальству, а нам самим нужен, – и он недовольно пожаловался. – Слушай, с виду приличное средневековье, но стоит копнуть поглубже и сплошные ассоциации с двадцать первым веком: опять начальство со сроками давит. Все как всегда, словно мы и не увольнялись из МВД…

План пришлось составлять в своем тереме – во флигелек пришли плотники выполнять заказ друзей насчет установки шкафчиков, стеллажей и прочего. Словом, о работе не могло быть и речи. Как сказал Петр: «Стук топора – полбеды, но мне ж прогуляться по комнате никакой возможности, а это из рук вон».

Впрочем, друзья не расстроились, ибо в хоромах было куда уютнее: и взвар горячий под рукой, спасибо Зарянице, и пробежаться есть где, вон какая здоровенная трапезная, пять на пять, не меньше, хоть на велосипеде катайся.

К обеду они успели наметить первоочередные мероприятия, но когда к ним спустилась Изабелла и рассказала, что ей надумалось, стало ясно, что план надо переделывать. Впрочем, оба были этому лишь рады, поскольку ее сообщение оказалось чрезвычайно важным.

Оказывается, в точности совпадали лишь симптомы отравления, но… Яд, именовавшийся «Укусом аспида», не зря был назван по имени змеи, по преданию ужалившей в руку знаменитую Клеопатру. Он и действовал соответственно, то есть убивал в считанные минуты. Агафья же мучилась не час и не день, а две недели.

Как Изабелла ни пыталась объяснить эту загадку – симптомы точь-в-точь, а время ни в какие ворота – ничего не получалось. А вот час назад у нее возникло одно предположение. Если подмешать этот яд не в пищу, а, скажем, в мази или притирания, тогда он будет проникать через кожу и его смертоносное действие окажется куда медленнее. Конечно, это лишь догадка, да и проверить ее на практике она не может. Для изготовления яда отсутствуют нужные ингредиенты.

Друзья переглянулись.

– Если мази, значит… – начал Петр.

– …лекари, – подхватил Улан. – Хотя… – он ненадолго задумался. – Что-то тут не так. С технической стороны все нормально, но всех троих уговорить на такое невозможно, значит, работал одиночка. Но тогда есть огромный риск, что отравителя еще до смерти княгини вычислят собственные коллеги. И потом, он прекрасно понимал, что шерстить окружение Агафьи начнут именно с них.

– Мда, и впрямь чего-то не того, – согласился Сангре. – Конечно, тот же москвич мог пообещать уйму деньжищ, но… покойнику деньги ни к чему, а риск влететь и впрямь зашкаливает. А что еще возможно?