Проклятые

Даже то немногое, что она считала светлым и хорошим в своей жизни, оборачивалось кошмаром. У нее был Мэтт, которого она боготворила, но даже это оказалось просто наваждением, иллюзией, под которой была скрыто самое плохое и страшное. Он был лучшим, а оказался худшим из людей, убийцей, загубившим детей. На каждом шагу жизнь расставляет ей жестокие ловушки, прикрывая их обманчивыми приманками.

И стоит ей понадеяться на хорошее, как судьба дает ей сильную затрещину, возвращая на место, в мрак и безнадежность, напоминая о том, что все хорошее в ее жизни — это всего лишь замаскированное плохое, и на иное рассчитывать ей нельзя. Ей нельзя никого любить. Все, кто ей дорог, умирают. Она обречена на одиночество. Никогда не быть ей счастливой.

Она должна покинуть Куртни и Рэя, пока не навлекла на них смерть, как на остальных. Мадлен, Роза, Тимми, Мэг, Эмми, Моника, Мэтт. Тот неизвестный мужчина, хозяин мотеля. Старуха была права — вокруг нее тьма и зло. Она проклятая.

Страшно жить дальше. Мать маньячка. Замуж вышла, и муж таким оказался. Она что, обречена на жизнь с сумасшедшими убийцами? Почему она везде на них натыкается? Может, она сама такая же ненормальная? Может, болезнь матери передалась ей по наследству, и ее ждет то же самое — дурдом? Хотя ей и без наследственности до помешательства не далеко с такой веселенькой жизнью, где кругом одни сумасшедшие!

Только Кэрол об этом подумала, как увидела, что стены начали темнеть, медленно заволакиваясь странной дымкой. Сначала Кэрол подумала, что это дым и испугалась, решив, что горит дом. Но, присмотревшись, отбросила эту мысль. Нет, это был не дым. Это было что-то черное, оно медленно двигалось, шевелилось, заполняя все небольшое пространство ванной комнаты. Это походило на… черный туман.

Кэрол оцепенела от ужаса, не понимая, кажется ей это, или это происходит на самом деле, и она видит проклятый туман из своих снов наяву, как однажды на трассе?

Вскоре стены исчезли. Создавалось ощущение, что исчезли не только стены, но и дом, и весь мир, и ее окружали теперь только мрак и бесконечная пустота, словно она попала в иной мир. Страшный мир. Мир, который она могла видеть во снах.

Черный туман густой непроницаемой, почти осязаемой пеленой подбирался к ней. Сейчас он охватит ее всю, как во сне, проникнет в рот, нос, глаза, уши, и она будет задыхаться.

Что происходит? Она, правда, сошла с ума? А может, она умерла, или только умирает, а этот туман — это смерть, тьма, пустота? Но она не хотела умирать, если это так страшно, если это — смерть. Не хотела потонуть в этом ужасном мраке, потому что ничего страшнее она не видела.

И вдруг она расслышала какие-то звуки. Кровь похолодела у нее в жилах, когда она поняла, что это чьи-то далекие голоса, которые доносились к ней словно из самой Преисподней. Слабые, едва различимые, они становились все громче и яснее, и Кэрол смогла различить слова. Эти голоса звали ее по имени.

— Кэрол… Кэрол… Кэрол…

Девушка зажала уши, но все равно слышала их. И она узнала один из голосов. Это был голос Элен. И он звучал совсем рядом. Прямо перед ней мрак начал сгущаться, приобретая очертания человеческой фигуры.

Парализованная ужасом, Кэрол продолжала сидеть на полу, не отрывая глаз от того, что появлялось перед ней из этой тьмы. Это была Элен, она узнала ее. И она выглядела ужасно. Перекошенное страшной гримасой лицо, безумные ненавистные глаза. Она вытянула перед собой худые руки со скрюченными пальцами, пытаясь дотянуться до Кэрол, и стала медленно приближаться.

А позади Элен появлялась еще одна фигура, гораздо больше. Высокий, крепкий, широкоплечий силуэт мужчины.

— Мэтт! — простонала Кэрол, с отчаянием вжимаясь в стену.

Она отчетливо видела его белое лицо. Оно было неподвижным и ничего не выражало, но его глаза напугали ее больше, чем жуткие гримасы Элен. Она увидела в них холодную жестокость и беспощадность, это были кровожадные глаза монстра, чудовища, дьявола, в них отражалось само зло, сама Преисподняя. Это был не Мэтт. Это было что-то ужасное.

Не отрывая от нее своих немигающих невыносимо страшных глаз, он тоже стал приближаться. Они наступали на нее, как что-то неотвратимое, неизбежное. Они пришли за ней. Сейчас они утащат ее за собой в ад.

Бежать! Спасаться! Но куда? Вокруг нет ничего, кроме зловещей темноты, и найдет ли она в ней спасение? Кэрол рванулась назад, прочь от них, но наткнулась на стену. Внутри словно что-то оборвалось, и она истошно завопила, охваченная паникой.

— Не подходите! Убирайтесь! Оставьте меня в покое!

Но они были все ближе. Вжавшись в стену, Кэрол смотрела на них расширившимися от ужаса глазами и продолжала кричать, не в силах совладать со страхом. И вдруг она увидела перед собой Куртни, и заморгала в недоумении, не понимая, настоящая она или нет.

— Кэрол, что с тобой?

— Куртни, спаси меня! Не отдавай меня им! Я не хочу! — взвизгнула Кэрол, вцепившись в нее с такой силой, что лицо Куртни скривилось от боли.

— Кэрол, объясни, что происходит! Я не пойму, о чем ты говоришь!