Проклятые чувства

После разговора с Новиковым мне позвонила моя клиентка Валентина и поинтересовалась ходом моего расследования.

— Татьяна, от вас ни слуху ни духу, — в ее голосе слышалось негодование. — Я вам на днях звонила, вы вообще были недоступны.

— Валентина, я возвращаюсь в Тарасов. Думаю, завтра-послезавтра я закончу свое расследование и назову вам имя убийцы вашего отца, а также озвучу его мотивы.

— Отлично. А то я уже подумала, что вы решили на халяву отдохнуть в сельской местности — природа там у нас хорошая.

«Да уж, отдохнула!» — с раздражением подумала я.

— На связи, Валентина, — сухо ответила я и отключилась.

Я уже привыкла к некому недопониманию и неблагодарности со стороны некоторых клиентов. По их представлению, я нагло беру с них деньги, а сама в это время бью баклуши, отдыхаю, развлекаюсь, разъезжаю по красивым живописным местам, а между делом что-то там пытаюсь расследовать. Знали бы они, через что мне порой приходится проходить, чтобы добраться до истины…

В Тарасов я прибыла на рассвете. Поездка в этот раз получилась дольше — я не гнала и ехала очень аккуратно, делала частые остановки, отдыхала, выходила из машины, дышала воздухом, делала зарядку и уже после этого снова садилась за руль.

Посещать людей в такую рань — это верх неприличия, поэтому я решила это время потратить с пользой для себя.

Оказавшись дома, я с шумом выдохнула и чуть не расплакалась. Как же хорошо оказаться в своей родной, теплой и уютной квартирке.

Я приняла душ, сообразила себе нехитрый завтрак и легла поспать на пару-тройку часов — этого мне вполне хватит, чтобы немного набраться сил и прийти в себя после ночной поездки.

Из дверей подъезда вышла типичная утренняя собачница, с каким-то облезлым непонятной породы псом. Я воспользовалась этим обстоятельством и быстро прошмыгнула в открытую дверь. Поднявшись по ступенькам обычный хрущевки на третий этаж, я остановилась у нужной квартиры и нажала кнопку звонка.

Дверь мне открыли примерно через минуту, довольно долго рассматривая в глазок. Хозяйка квартиры предстала перед мной — та же стать, хорошая осанка, милая улыбка и добрые печальные глаза. Темные волосы с проглядывающей сединой были заплетены в толстую красивую косу, которая спадала на правое плечо, а на сами плечи был накинут большой цветастый платок.

— Госпожа следователь, я вас узнала, — ответила пожилая женщина своим тихим приятным голосом.

— Здравствуйте, Евдокия Михайловна, — поздоровалась я. — Я знала, что вы сейчас не на дежурстве, поэтому пришла к вам домой. Разрешите войти?

— Да-да, конечно, проходите… — женщина шире отворила дверь, давая мне пройти в узкий коридорчик. — Разувайтесь, проходите в комнату.

Посреди центральной комнаты был больших размеров круглый стол, на котором стояла ваза с ландышами и тарелка с пышными румяными оладушками.

— Вот только что оладушков напекла, угощайтесь, — предложила хозяйка квартиры, усаживаясь на диван. — Могу вам чай заварить.

При виде аппетитных оладьев у меня потекли слюнки, но я тут же себя одернула — хватит мне оладьев за последнее время.

«Иванова, поделом тебе будет, перестань уже жрать у всех подряд», — тут же заявил о себе внутренний голос.

— Забыла ваше имя… кажется, Татьяна…

— Татьяна Иванова, частный детектив, — представилась я в очередной раз.

— Частный детектив? — удивилась женщина.

— Да, тогда я вам это не сказала, уж извините, просто когда говоришь, что ты следователь, люди лучше идут на контакт.

— И с чем вы ко мне пожаловали, госпожа частный детектив? — голос женщины дрогнул, и она отвела от меня взгляд.

— Евдокия Михайловна, я все знаю. Мне хочется, чтобы вы все мне рассказали, сделали чистосердечное признание, поверьте — так будет лучше.

Она лишь вскинула на меня свои печальные умные глаза, ее руки задрожали, и через полминуты она мне ответила:

— Я знала, что вы придете… Я еще тогда поняла, что вот эта девушка обязательно доберется до истины, мне лишь остается только ждать. И вот… дождалась. — Она судорожно вздохнула, потом, словно собравшись с духом, продолжила: — Если честно, я уже сама хотела пойти в полицию и все им рассказать. Не могла я больше жить с таким тяжким грузом на своей душе. Не такой я человек, который после всего этого может жить спокойно… Я… я нисколько не жалею, что убила этого человека, но я готова понести за это наказание.

— Евдокия Михайловна, расскажите мне все с самого начала, — попросила я. — Мне уже известно, что вы родились в Каймаре, потом учились в Саранске… Что такого сделал Николай Лазарев, что вы решили его убить? Ведь все идет, как я понимаю, из далекого прошлого.

Пожилая женщина молчала более минуты, видимо, ей пришлось окунуться в закрома своей памяти и снова эмоционально пережить те моменты, которые вспоминать бы не хотелось.