Проклятые ирландцы! (СИ)

— Изменить я этого не могу, остается извлекать пользу от отсутствия. По-твоему, мое прибывание здесь недобровольное? «Золотое трио» в составе одного человека, как чудно. Хлопочущая Джинни встречает мужа? Нет. Задайся вопросом: «Почему? » К чему отбрасывать вариант, что мое спокойствие оказалось в этом самом месте, — Поттер указал пальцем на камень под стопами, — Всю, твою мать, жизнь мной попрекали, управляли, использовали ради собственной выгоды, не говоря уже о том, что я верил этим людям, — Гарри срывался на крик, — а тех, кто безвозвратно канул в тени, нуждаясь в поддержке больше остальных, вопреки здравому смыслу, презирал, старался уничтожить. В итоге, человек, никогда не бывший мне близким другом, умирает в одиночной схватке с пожирателями в пользу моего имени, в то время, как названным товарищам плевать хотелось на мои проблемы. А мальчишка, всю жизнь проносивший в моих глазах клеймо эгоиста и омерзения — страдает и жертвует всем, не требуя ничего взамен. Кем после этого являюсь я сам? Слепым инвалидом? Потребителем? Глупцом? Позволь принять тебя, отдать долг за такую жертвенность. Сделать шаг без помощи из без того мешающих костылей.

— Имбицил, — Драко зажмурился, в момент преодолевая расстояние, между ними — ты пожалеешь, — светло-розовые губы сцепились с алыми в жарком поцелуе. Гарри отвечал рьяно, страстно, кусая и зализывая невозможно горячие и соленые половинки блондина, поворачивая Драко в сторону дивана. Хотелось секса, пламени, бесконечности. Дышать свободой, являться ее творцом. Поттер был готов оступиться, лишь бы утонуть в желанной фантазии долгих лет — безвозмездно покориться чужим чувствам. Инстинкты поставили свое двоеточие между вечными соперниками. Рубашка мешала ощутить жар хрупкого тела, Поттер с животным рыком опрокинул Малфоя на диван, забываясь в туманном взоре. К счастью, Драко не сопротивляясь, помогал застегнуть оставшиеся пуговицы дорогой ткани, облегчая тем самым задачу. Ненужная вещь моментом слетела на пол и Гарри снова вцепился в губы, изучая податливый рот, ощущая набухший третье тело как у себя, так и у партнера. Забавное зрелище. Больной на голову доводит до эйфории своими губами больного на сердце.

— Гарри, — Малфой сглотнул, прерывая безжертвенную борьбу, — ты действительно готов пойти на это?

— Да.

— Я ни за что не, — смуглая ладонь легла поперек рта.

— Знаю.

Гарри поднялся над ртутным космосом, избавляя свои ноги от ненужных брюк, так же, как и торс.

«Мерлин, — Драко поежился, ощущая тянущую искру ниже живота, — неидеальное, но так атлетически сложенное тело»

— Годами тренированное в аврорате, — Поттер коснулся руками ширинки Малфоя, осторожно стягивая черную потертую ткань. Блондин томно дышал, не стараясь сопротивляться. Нижнего белья Драко не носил, все оказалось легче, в случае Гарри, чем казалось. Закинув ноги себе на плечи, Поттер еще раз посмотрел в глаза блондина, требуя разрешения для дальнейших действий.

— Знакомо?

— Достаточно, чтобы привыкнуть к боли. Раздражаешь.

— Как скажешь.

Малфой лгал в очередной раз, но так, что Поттеру не потребовалось дедукции. Мазохизм приносил с собой некое успокоение, отрезвление, силу, запасом которых похвастаться невозможно было. Желание чувствовать реальность, не являющееся сном, преобладало в большей степени, нежели утопать в забытье. Секунда, и резким толчком член Поттера вошел внутрь почти на половину. Сжав кожу дивана, Малфой истошно закричал.

— Лжец, — шепча, Гарри остановился, нависая над телом, целуя открывшуюся шею бледного влюбленного, — терпи.

Двигаться, как и ожидалось, Поттер стал не сразу, анальные мышцы сжимали сильно, принося больше дискомфорта, нежели удовольствия. Неудержимое сумасшествие, без использования лишних прелюдий, так скоро пробило границы и прозрачные стены, что соображать не было энергии, вынуждая действовать быстро, подобно кроликам.

— Расслабься.

Малфой кивнул, закрыв предплечьем глаза, чтобы не выдать выступившие слезинки. До адского пламени больно. Однако даже не хотелось прекращать. Невыносимо медленные толчки перекрывали легкие: дышать получалось все же с огромнейшим трудом. Главное, счастье не находило границ. Его Гарри, желанный с третьего курса и по сей день, пылкий, целующий, получающий удовольствие от соединения их тел. Тот, ради которого Драко изменил себя, рисковал жизнью и репутацией, как бы цинично это не прозвучало, был близко.

Головка члена умело задела простату, выведя Драко из омута мук к райскому наслаждению.

— Гарри, — Малфой потянулся к приоткрытому рту Поттера, вонзаясь похотливым поцелуем. Собственный член Драко изнывал не меньше, предупреждая владельца о скорой разрядке. Температура вокруг них поднялась до невыносимого градуса, языки мешали чистому воздуху проникать в грудную клетку, и двигающийся в поту Поттер не переставал неистово трахать необузданную раннее настоящую стихию. Гарри чувствовал себя неукротимым животным, что проснулось от долгой спячки, наконец-то пробуя на вкус свежую плоть.