Проклятые поэты

Нетрудно догадаться, в каком шокированном состоянии находилась мадам Опик, вдова сенатора и генерала, в ожидании столь позорного для ее сына процесса. Он всегда вел себя аморально, считала она, но до сих пор как-то удавалось «стирать белье в семье». Теперь же сын ее прославится на всю страну как автор аморальной книги! После смерти генерала поэт старался как-то скрасить вдовство своей матери – значительно чаще навещает ее, регулярно пишет ей письма, продолжая вместе с тем сохранять известную дистанцию. Он знал свою мать. Знал и свою слабость к ней. Невзирая на обиды и унижения, любил ее. Успокаивая мать, поэт отнюдь не обольщался возможностью приобрести пусть скандальную, но все-таки СЛАВУ. Во-первых, скандальной славы он не хотел, поскольку и так был уверен, что книга «проложит себе дорогу». Во-вторых, времена героических процессов, когда подсудимый становился обвинителем, безвозвратно прошли. Судебные инстанции Второй империи вели дело так, будто речь идет о малолетних ослушниках, будто наказывают лишь за «шалости». Бодлер присутствовал на процессе Флобера и видел, как заигрывали с писателем служители правосудия, как разглагольствовали о «святом» праве писателя быть объективным и лишь только потом утверждали и свое «право» защищать невежественные читательские массы от дурных влияний. Лицемерная и понаторевшая на «аморалках» буржуазная Фемида превращала подобные процессы в мелкие происшествия. Бодлер не хотел быть героем такого бульварного романа, поэтому-то и процесса не хотел.

В записке адвокату поэт писал:

Я бы мог составить целую библиотеку из современных книг, которые не преследовались и которые не обращают внимания читателя, как моя книга, на УЖАС ВО ЗЛЕ. Уже тридцать лет, как по части скабрезности литература пользуется у нас полной свободой. И это вдруг хотят наказать в моем лице. Справедливо ли это?.. Тот или иной сюжет, занимающий Бодлера и инкриминируемый ему теперь, преспокойно разрешался Беранже. Кого из них вы предпочитаете? Поэта скорби или поэта веселья? УЖАС ВО ЗЛЕ или легкомыслие, УГРЫЗЕНИЕ СОВЕСТИ или нескромность?

В процессе по делу «Цветов Зла» Бодлер проявил себя как настоящий боец, напористый и активный. Он разработал тщательно продуманный план действий и систему защиты, добиваясь, как максимум, отмены судебного разбирательства вообще и, как минимум, полного оправдания книги. Действия велись в трех направлениях: пресса, поиск высоких покровителей, юридическая поддержка.