Проклятые поэты

Опыт Дюкасса учит наслаждаться накопленными богатствами, а не создавать новые, он учит, что никакая непосредственность через посредство литературы невозможна в принципе и что человеку, избравшему ремеслом писательство, не дано преодолеть условность, разомкнуть круг литературных языков и вырваться за его пределы; каким бы оригинальным ни было его слово, оно способно лишь расширить этот круг.

Для писателей-постмодернистов (от X. Л. Борхеса до У. Эко) опыт Дюкасса оказался бесценен, и тем не менее ясно, что литература в целом, литература, желающая жить и развиваться, не может идти по его пути. Но она не может и не учитывать его уроков: откройте Лотреамона – и вся литература окажется вывернутой наизнанку; закройте Лотреамона – и, хотя все вроде бы вернется на свои места, вы заметите, что уже не испытываете к литературе того наивного доверия, которое было у вас прежде.

Философская антропология «Песен Мальдорора» – предчувствие «Полых людей» и «Бесплодной земли»:

Я насмотрелся на людей, мерзких уродов с жуткими запавшими глазами, они бесчувственнее скал, тверже стали, злобнее акулы, наглее юнца, неистовей безумного убийцы, коварнее предателя, притворней лицедея, упорнее священника; нет никого на свете, кто был бы столь же скрытен и холоден, как эти существа, им нипочем ни обличенья моралистов, ни справедливый гнев небес!

Пусть вознегодует океан и поглотит разом все корабли, пусть смерчи и землетрясенья снесут дома, пусть нагрянут мор, глад, чума и истребят целые семьи, невзирая на мольбы несчастных жертв. Люди этого и не заметят. Я насмотрелся на людей, но чтобы кто-нибудь из них краснел или бледнел, стыдясь своих деяний на земле, – такое доводилось видеть очень редко.

Дюкасса не без оснований числят предтечей будущих «путешественников на край ночи» – он первым сгустил до высокой концентрации человеческое зло, сатанинское начало, «разогрел до белого каления сложившееся на заре XIX века… трагическое жизневиденье».

«Песни Мальдорора»

О три суровые математики, я не забывал вас с тех пор, как ваши мудрые уроки, слаще меда, вошли в мое сердце подобно живительной влаге. Арифметика! Алгебра! Геометрия! Великая троица! Лучезарное триединство! Безумен тот, кто не узнал вас! Ваши скромные пирамиды переживут пирамиды Египта, эти муравейники, возведенные рабством и глупостью. Спасибо вам за бесчисленные услуги, что вы мне оказали. Спасибо за необычные свойства, которыми вы одарили мой ум. Без вас я, быть может, проиграл бы свою борьбу с человеком. При помощи этого устрашающего орудия я обнаружил в человечестве, нырнув на самое его дно, укрывшуюся напротив отмели ненависти черную и омерзительную злобность, погрязшую в смертоносных миазмах, восхищенно созерцающую свой пуп. Первое, что я обнаружил в сумерках людского чрева, – зло! этот роковой порок. С отравленным оружием, которым вы судили меня, я заставил сойти с пьедестала самого Создателя! Он скрежетал зубами, но стерпел это позорное оскорбление, так как его противник был сильнее. Но я брошу его, как клубок бечевки, чтобы лететь, снижаясь, всё дальше… О пресвятые математики, дайте мне силы, не оставляйте меня до конца моих дней, утешайте меня в людской злобе и несправедливости мироздания!