Проклятые поэты

…Не знаю, устанавливал ли когда-нибудь какой-либо исследователь аналогий на прочном основании полную гамму цветов и чувств, но вспоминаю одно место из Гофмана, которое точно выражает мою мысль и должно понравиться всем искренне любящим природу: «Не только во сне или легком забытьи, которое предшествует сну, но также и после пробуждения, если я слышу музыку, я нахожу аналогию и глубокую связь между цветами, звуками и запахами. Мне кажется тогда, что все они рождены одним и тем же лучом света и необходимо должны соединяться в чудесном согласии. В особенности запах коричневых и красных гвоздик производит магическое действие на мой организм: я погружаюсь в глубокие грезы, а как бы в отдалении мне слышатся низкие и глубокие звуки гобоя».

Кстати, Ньютон, разложив солнечный луч призмой, писал о соответствии гаммы спектра и музыкальной октавы. Музыка цвета – говорят ученые. Ф. Феллини признавался, что в детстве (как А. Рембо и А. Белый) «внезапно видел цвета, соответствующие определенным звукам». Соответствиями цветов и настроений занимались не только такие поэты, как Гёте, но и многие философы и ученые – Бонавентура (Фиданца), Н. Кузанский, Г.-Г. Шуберт, Тейяр де Шарден… Так, бытие описывается Николаем Кузанским как «пирамида света», раскрашенная внизу в цвета «самой плотной тьмы» и вверху имеющая «окраску света».

Среди русских символистов соответствия чувств, звуков и цветов исследовали Белый, Блок, Бальмонт. У последнего А – ясность, влажность, М – смутность, О – восторг, У – ужас…

Цвет букв – не просто фантазия, а чувствование, нечто вроде цветового слуха или цветового осязания. Например, В. Набоков обладал «цветным вкусом и слухом»: «Чтобы основательно определить окраску буквы, я должен букву пересмаковать, дать ей набухнуть и излучиться во рту, пока воображаю ее зрительный узор». Можно назвать это неврозом или болезнью, а можно – сверхчувствованием, сверхжизнью.

Рене Гиль в «Познании творчества», анализируя проблему цветового слуха, обратил внимание на то, что в музыке тембр определяется как «окраска звука», а в немецком языке так и называется.