Проклятые вечностью (СИ)

Граф иронически усмехнулся, обратив свой взор на мраморное лицо Изабеллы, по щекам которой будто слезы, текли влажные капельки из-за тумана осевшие на камне. Она будто слышала каждое их слово и скорбела вместе с ними всей своей душой.

— Ты находишь в случившемся что-то смешное? — не скрывая ненависти в голосе, проговорил Ван Хелсинг, чей разум упорно отказывался признать эту истину.

— Согласись, это похоже на исповедь, вслед за которой должно последовать отпущение грехов! — с издёвкой заметил граф. — Ну так что, великий страж небес, сам архангел Гавриил, подарит мне отпущение?

— Я не верю ни единому твоему слову! — прошипел охотник, злобно сверкнув глазами.

— Что ж, раз тебе мало моих слов, возможно, тебе стоит это увидеть.

Вампир коснулся его виска, и в тоже мгновение Гэбриэл содрогнулся от пронзившей его боли и нахлынувших на него воспоминаний, под тяжестью которых он безвольно осел на надгробную плиту. Наконец-то прошлое, которое он так жаждал узнать, открылось ему, но реальность оказалась намного тяжелее забвения. Дракула сказал ему правду, и она без ножа резала его сердце каждым словом, оставляя после себя кровоточащие раны. Он вспомнил все, вспомнил ту всепоглощающую страсть к Изабелле, заставившую его позабыть о своем божественном предназначении, вспомнил разговор с Валерием, где тот утверждал, что его сын посмел изнасиловать собственную сестру, вспомнил ненависть, которой наполнилось его чистое, непорочное сердце в тот момент. Он вспомнил печальный конец этой грешной любви. В ней не было виновных, но каждый из них заплатил слишком высокую цену за свои порочные желания. Подумать только, ангел и вампир до сих пор несли свой крест, хотя с тех пор прошли века.

Скорее инстинктивно, чем осознанно Ван Хелсинг начал повторять молитву, взывая к Создателю, уповая на его милосердие, но лишь устрашающее завывание ветра стало ему ответом.

— Оставь молитву, твой Бог здесь не живет! — холодным тоном проговорил граф, с некоторым превосходством наблюдая за своим вечным соперником, который, распластавшись на могильном камне, хватал ртом морозный воздух. Когда вампир уже собирался уйти, Гэбриэл тихо произнес ему вослед:

— Таков был твой замысел? Ты не смог найти единства с Изабеллой ни в смертной жизни, ни в загробной, и никогда его не найдёшь. Именно поэтому тебе нужна Анна? Ты загубил ее душу, чтобы не коротать вечность в одиночестве? Ведь глядя на нее ты видишь тень собственной пагубной страсти?

При этих словах вампир словно остолбенел. Злость, закипевшая в его душе в любой момент грозила вырваться наружу, затопив гневом бессмертного все это захолустье, в котором он мог не оставить камня на камне.

— Если тебе в голову пришли подобные мысли, я могу с уверенностью сказать, что по-настоящему ты не знал ни одну из этих женщин, ибо они различны меж собой как огонь и вода. Изабелла всегда обладала кротким, как у голубки нравом, а Анна, в ее глазах пылает такая неудержимая страсть, которая способна испепелить душу и зажечь мертвое сердце…

— Ты… что ты посулил ей? Или это какая-то очередная игра с ее сознанием? Внушил ей чувство привязанности? — протянул охотник, но Дракула бесцеремонно оборвал его.

— Этим вопросом ты только доказал мои слова. Знаешь, что такое любовная эйфория? А экстаз души – чувство куда сильнее… Разжечь в теле желание – тоже искусство, но им любой овладеть способен. А вот как завладеть душой, не каждый разумеет. Это, пожалуй, тайна из тайн! Те, кто обещают подарить любимым весь мир, как правило, предают при первых же испытаниях. Я не давал ложных клятв, ибо могу подарить лишь вечность! Истинная любовь безмолвна, она учит читать сердце! А что ты знаешь о демонах, блуждающих в ее душе? Боюсь со времени своего перевоплощения, ты узнал лишь одну женщину… но из-за собственного упрямства продолжаешь гоняться за призраками прошлого, что уже никогда не вернется.

— Не смей, — прорычал мужчина, чьи черты в этот момент исказила волчья гримаса.

— А мне вот интересно, Гэбриэл, чью тень ты видишь в Селин?

Охотник уже хотел кинуться на него, но граф сделал предостерегающий жест, заставивший Ван Хелсинга потерять контроль над собственным телом.

— Ты забываешь о том, что оборотни испокон веков были рабами воли вампиров. Если не хочешь в очередной раз испытать нечто подобное, постарайся сдерживать свои дурные наклонности. Прошли те времена, когда ты мог бросить мне вызов. И раз уж нам представился шанс оборвать этот порочный круг, в котором мы обитаем уже несколько веков, я предлагаю Вам, архангел Гавриил, закончить то, ради чего создатель отправил Вас на землю — помочь мне очистить эти земли от скверны, а уж потом будем сводить личные счеты! Идет?

— Идет! — прорычал Ван Хелсинг, признавая, что сейчас в словах вампира была истина. Однажды они уже сцепились друг с другом, в порыве пагубных страстей позабыв о долге, и, если сейчас, им снова суждено пройти по маршруту четырехсотлетней давности, они должны хотя бы попытаться избежать ошибок прошлого.